Проклятый старый дом, или Неожиданное наследство

Я отошла от портрета, чтобы осмотреть остальные картины. В тот момент, когда набрала побольше воздуха и зажмурилась, чтоб подуть на следующую покрытую толстым слоем пыли и паутины раму, до ушей моих донесся спокойный меланхоличный голос.

– У барона не было детей.

Тут уж никакими "послышалось-показалось" не отвертишься! Истошно заорав, рванула прочь из холла, зацепилась ногой за лямку рюкзака у входа и смачно растянулась перед самой дверью, подняв облачко серой пыли.

Падение заставило меня замолчать, и я с ужасом услышала над ухом странный лающий звук, который лишь спустя несколько мгновений смогла идентифицировать как смех.

– Аккуратнее, а то шею себе сломаешь.

– Странная забота от того, кто жаждет моей смерти!– огрызнулась я, пытаясь незаметно подхватить рюкзак и смыться из странного дома.

– Больно надо! Не для того давал обещание твоей милой родственнице позаботиться о ее непутевой внучке, чтобы при первой же встрече угробить неразумное существо!

И тут до меня начало доходить, наконец. Поднявшись на ноги, закинув рюкзак за спину и схватившись за ручку двери (так, на всякий случай), осторожно спросила в пустоту:

– Так это т-ты и есть т-тот самый д-дух?!

– А ты ожидала кого-то другого?

Даже не видя говорившего, ясно ощутила так и сочившийся сарказм речей. Готова поспорить, что он нагло ухмылялся, если было чем.

– Я бы предпочла вообще никого здесь не найти, кроме старого разваливающегося здания!

Да, признаю, не сильно вежливо. Однако, я все еще была в шоке, сердце стучало о ребра со скоростью только что побившего рекорд марафонца, голова немного кружилась. Я все еще не могла до конца принять факт существования потусторонней сущности в реальной жизни. Даже слова бабуленьки меня не убедили в том, что это все— реально. Я до последнего надеялась, что это какой-то розыгрыш, шуточка, маленькая забава. Но эта "забава" сейчас вполне себе разумно вела со мной диалог. Покачнувшись, оперлась на дверь, и та со скрипом проехалась по каменным плитам пола.

– Уже уходишь?

– Мне нужно на воздух.– не знаю зачем, ответила голосу.

Выскользнув на улицу, глубоко вдохнула морозный воздух, показавшийся после пыльного помещения райской амброзией.

Аккуратно спустившись с коварных ступенек, остановилась в метрах пяти от здания. В голове билась единственная здравая мысль: "Бежать! Оставить старый дом умирать естественной смертью и больше никогда сюда не заглядывать!"

А потом перед глазами возник образ бабушки, качающей головой в знак мягкого осуждения. На глаза навернулись слезы. Ну вот за что мне это все?!

Смахнув обжигающую на морозе влагу, посмотрела на свое наследство. Сейчас, в свете солнечных лучей, взрывающихся драгоценными камнями на снежном покрывале здания, поместье казалось безобидным музейным экспонатом. Вздохнув, открыла рюкзак, выудив оттуда термос. Налив себе в крышку-чашку горячий чай, обхватила его ладонями. Когда температура напитка стала приемлемой, отпила глоток, второй, чувствуя, как постепенно ко мне возвращается способность мыслить рационально.

– Успокоилась?

От неожиданности выронила чашку, коричневая жидкость разлилась под ногами, мгновенно растопив снежный ковер до почти черной земли.

– Т-ты зд-десь?!

– К сожалению…

Искренность печального уточнения меня и впрямь удивила. Впервые я осознала, что этот дух существует. И, кажется, не совсем доволен своим существованием. На улице я чувствовала себя более защищенной, поэтому решила поговорить с голосом. Оглядевшись по сторонам, с облегчением отметила, что свидетелей моего сумасшествия поблизости не оказалось.

– Ты не очень хочешь здесь находиться, так?

– Неожиданно проснулся разум? Да, я крайне недоволен своим прозябанием в этих развалинах. Разве это не очевидно?!

Грубость голоса задела, но я была вынуждена признать, что вопрос был глуповатым.

– Я могу чем-то помочь? Мне и самой не радостно такое неожиданное "соседство"…

– Ты— вряд ли. Хотя… Нет, не поможешь.

– Хм…– я закрутила крышку от термоса и запихнула его в рюкзак.– Раз помощь не нужна, я, пожалуй, пойду.

Шаг… второй…

– Стой!

Сделав еще несколько шагов по направлению к воротам, я остановилась. На лице помимо воли расплылась улыбка.

– Да?– вопросительно изогнув бровь, повернулась в сторону дома. Только сейчас я заметила знакомую черную птицу, сидевшую на ветке дерева передо мной.– Ты— птичка?

– Пф!

Черный ворон (теперь я склонялась к тому, что это все же мужчина, так как голос, общающийся со мной, несомненно принадлежал мужчине) сорвался с ветки, осыпав меня снежным дождем. Каркнув прямо над головой, подлетел к поместью и … исчез?

– Вот что мне теперь делать? Исполнить последнюю просьбу бабушки или закрыть на все замки поместье и бежать в город?

К сожалению, никто не мог подсказать мне правильный ответ. Даже насмешливый голос молчал.

Пожав плечами, решила вернуться. В конце концов, если он хотел меня убить, вряд ли бы разговаривал со мной. Да и, судя по оговорочке, с бабушкой он был знаком. Еще и обещание какое-то там дал. Нет, конечно, он мог меня наглым образом обмануть…Но зачем?

Помаявшись у ступенек, все же поднялась по лестнице обратно в холл.

– И снова здравствуй!– поприветствовал меня уже знакомый насмешливый голос. Я нервно хихикнула, укладывая рюкзак на старое место.

– Ну, рассказывай, как мне о тебе заботиться, дух ты мой любезный!

Глава 7

Удобно устроившись на старом кресле из красного бархата и дубового дерева, подобрала ноги под попу и приготовилась слушать моего странного собеседника.

– Для начала, нетерпеливая моя, я скажу чего делать категорически не стоит…

– Прости, что перебиваю, разлюбезнейший. Однако, сделай что-то со своим внешним видом, так как общаться с пустотой мне как-то тяжело… Психическими расстройствами так-то не страдаю.

– Так подойдет?– голос внезапно сконцентрировался у моих ног. Вытянув шею, заметила на полу у кресла крупного черного кота с ярко-желтыми глазами.

– Эм-м…Кот?

– Не испытывай мое терпение, смертная! С кем тебе будет приятнее всего общаться? Собака? Ворон?

– Стой, стой, химерный ты мой! Лучше всего, конечно, с человеком. Но что-то подсказывает мне, ты не захочешь явить мне свой истинный облик,– задумчиво прикусив губу, сказала я.