Заметки свободной души. Пробуждение

Я осталась в офисе одна. Все уже разошлись, и мне захотелось написать немного заметок, не перемещаясь домой. Тут я поняла, что чувствую, как сверху на голове начинают шевелиться у основания волосы. Ощущение было такое, как будто их кто-то немного потягивал вверх, не больно, но настойчиво. Когда Толя говорил, что у меня начнёт чесаться и зудеть в области родничка, я себе представила место сверху чуть дальше по голове, после лба в сантиметрах трёх. Но это ощущение появилось немного в другом месте. По расстоянию около семи сантиметров, почти ровно посередине головы.

Я открыла Интернет и посмотрела расположение родничка на голове у взрослого человека. Каково же было моё удивление, когда я поняла, что именно оно и почёсывалось. Оказывается, родничок находится почти на одной полосе с ушами, только сверху черепа, и именно там я чувствовала эти движения.

Я тут же написала о том, что со мной произошло, в нашу группу. Пережитое почему-то вызвало бурю положительных эмоций, которыми я хотела поделиться с остальными. Однако, помимо необычного ощущения, с момента почёсывания головы у меня с упорной настойчивостью стало звенеть в правом ухе. Вот уж чему я совсем не обрадовалась. С этим ухом у меня и так связано очень много неприятных случаев.

Около года назад я перенесла на барабанной перепонке операцию по восстановлению, закрытию перфорации, простыми словами, дырочки в перепонке. Операция была неудачной. После я три месяца восстанавливалась. Затем мне сделали ещё одну операцию. И как итог дырочки в перепонке всё равно остались. Более того, вместо одной их сейчас три. Радует только то, что они маленькие. Я лишь недавно начала нормально спать на этом боку, а до этого даже не могла положить голову на правую сторону во время сна, так как хрящевой имплант, который установили при первой операции, всё ещё поворачивался, доставляя массу неудобств. Поэтому звон в правом ухе мне определённо не нравится, но, с другой стороны, он привлекает моё внимание, как бы указывая на то, что туда нужно внимательно посмотреть.

Перед сном, закрыв глаза, мне захотелось увидеть бабушку. У неё на носике опять появилась рана, которую она однажды уже удаляла в больнице. Это некое поражение кожи, по словам хирургов, злокачественное. В том плане, что сами собой такие штучки не проходят. Когда я приехала в четверг в деревню, бабуля встретила меня с зелёнкой на носу. Она очень расстроилась, что эта язвочка опять появилась, особенно из-за того, что совсем скоро, через три недели, нам ехать в отпуск в Астрахань. Мы с нетерпением ожидаем этой поездки. По плану моя дочь Даша приезжает от туда домой 4 августа, проводит с нами несколько недель, после чего мы все вместе отправляемся на машине в путешествие. Там мы планируем остановиться в санатории, расположенном на озере Баскунчак, а по пути хотим посмотреть достопримечательности разных городов.

Подумав о бабуле, я представила себе её силуэт, причём по образу она больше напоминала куклу с разведёнными в разные стороны руками. Сверху на куклу опускались длинные и плоские волокна. Я бы описала их как лапшу. Они не пересекались, а просто ложились в ряд на образ как вертикальные мягкие жалюзи. Все были светлого цвета, кроме одной, ровно посередине. Я взялась за тёмную полоску и спустилась по ней вниз.

Передо мной появился нос, отдельно висящий, трёхмерный и очень большой. В середине, в том же месте, как и у бабули, взгромоздилось чёрное пятно. Я сразу же представила свои руки, но потом убрала, и оставила только ощутимое их присутствие. Вернее, это были не руки, а я вся целиком, неосязаемая, но находящаяся в том пространстве без какого-то бы ни было образа.

Приблизилась к пятну и начала тереть, пытаясь снять его с носа, но оно было настолько твёрдым, что мои попытки оказались тщетными. Тогда я решила поступить иначе: раз не получается стереть – надо попробовать выдернуть. Начала захватывать маленькие кусочки пятна, пытаясь их отбросить, но и это у меня не получилось. «Наверно, оно сильно затвердело», – подумала я.

Тогда я представила себе большой ватный спонж чистой, тёплой и мягкой энергии и переместила его на эту рану. Прошло, может, полминуты, после чего я его сняла. Чёрное пятно под ним размякло и слегка набухло. «Вот теперь его получится снять!» – решила я для себя и приступила к процессу вытягивания. Чёрные волокна вылезали, как корни, из глубины, но процесс был быстрым и лёгким.

Вот передо мной нос, а на нём не чёрное пятно, а розово-красная рана. Я решила, что так оставлять нельзя. Взяла мысленный поролоновый спонж для макияжа и принялась закрывать эту рану своеобразным тональным кремом. Долго ждать не пришлось. Пара движений – и передо мной стоит прекрасный, чистый носик.

Кажется, что я поняла, о чём говорил Анатолий. У меня были образы того или иного инструмента, но, представив их, я не работала ими напрямую, а лишь давала посыл к действию, который на расстоянии выполнял определённое задание. На самом деле не было нужды прикасаться к носу – он сам себя восстанавливал под моим управлением.

Я поднялась опять вверх по полоске, по которой спустилась вниз, и увидела ту же картину, что и раньше, только на этот раз все звенья висящих сверху «лапше-жалюзи» были светлыми.

Я улыбнулась и, перед тем как покинуть это место, вспомнила о том, что у бабушки сильно болят кисти рук – у неё из-за артроза воспалены суставы. Мне захотелось хоть немного успокоить её боль.  Мысленно я увидела бабушкины ручки, перенесла их на светящийся круг и таким же накрыла сверху.

Я послала всю свою любовь и заботу на этот своеобразный бургер, сформированный сверху и снизу из потока, посередине которого были её, столь родные и такие уставшие, ручки. И вот я опять смотрю на неё со стороны. Мысленно попрощалась, произнесла, что сильно её люблю, и погрузилась в сон.

23.07.2022, суббота

Сегодня мы с Лией договорились встретиться не утром, как обычно, а около 17.00. В этот раз мы будем проводить сеанс массажа молча, чтобы лучше понять сам процесс. После пообщаемся и проведём время вместе. Я очень жду нашей встречи. Мне кажется, это будет замечательно!

До массажа мы с Лией немного поговорили, чтобы понять, как именно он будет проходить. И для меня, и для неё это первый опыт столь глубокого подхода к процессу.

Я легла на кушетку на спину, и Лия дала мне задание почувствовать её энергию, не залазить внутрь, а именно прочувствовать, что она будет делать и какой посыл вкладывать в течение всего процесса.

Я закрыла глаза. В комнате довольно светло, и поэтому, несмотря на закрытые веки, оставалась в тёплом и мягком свете пространства. Лия начала сверху. Она положила мне руку на стык шеи и плеча, так что её большой палец стал касаться ключицы, а все остальные ушли к спине. Я сразу же вспомнила это прикосновение! Именно его я почувствовала впервые, когда Лия взглянула на меня в энергетическом потоке. Это случилось за несколько недель до нашего знакомства с Анатолием.

Мы как-то, во время очередного массажа, разговорились, и Лия рассказала, что у неё есть дар целительства. Я спросила, не затруднит ли её посмотреть, почему у меня всё никак не заживает после операции ухо. Она тогда пояснила, что зайдёт на высоких уровнях и направит меня в правильное русло. Болезнь уха – это скорее всего отказ что-либо слышать и принимать. Я должна буду сама разобраться с этим. Она сможет только направить мои мысли в нужную сторону.

Именно в тот день, вечером, возвращаясь из деревни домой, я почувствовала это прикосновение впервые. Оно не было похожим или напоминающим его. Это абсолютно одно и то же ощущение. Только сейчас Лия стояла возле меня, а в прошлый раз я находилась одна за рулём своей машины.

Лия перешла к верхней части груди. Вначале движения были плавными и равномерными. После она начала надавливать мне пальцами на определённые точки. Светлый цвет, который окутывал меня ранее, тут же превратился в тёмно-сиреневый, и на фоне бесконечного пространства стали появляться яркие белые круги, которые раскрывались, заворачивались и перетекали в сиреневую массу бесконечности. Я полностью погрузилась в свои ощущения.

Лия закончила работать с грудью и перешла к рукам – сначала левой, потом – правой. Как только она перестала нажимать на точки, тёплый свет вернулся.

На обеих руках, в области предплечья, надавливания были сильными и едва терпимыми. Вначале я хотела попросить Лию слегка ослабить давление, но затем расслабилась и поняла, что именно с такой силой мне сейчас и нужно прочувствовать новые ощущения.

После рук Лия опустилась ниже, к солнечному сплетению. Там она также нашла определённые точки, и в момент их продавливания сиреневый фон вернулся и снова окутал меня своим глубоким присутствием. Как и раньше, белые круги бесконечно заворачивались перед глазами, и мне начало казаться, будто я погружаюсь вместе с этими кругами в глубокое, вязкое пространство.

Вдруг я почувствовала невообразимое тепло, вначале от рук Лии, которые уже были у меня на животе, а потом и от всего её тела. Она нагревалась всё сильнее, и дошло до того, что я чётко знала и видела, что она делает и где сейчас стоит. Не открывая глаз, я понимала, наклоняется она ко мне или стоит прямо, подходит ближе или, наоборот, отдаляется, чтобы перейти к другому краю массажного стола. Я даже увидела светлое пятно, перетекающее в цвете сиреневой массы, от которого веяло невероятным жаром.

Лия перешла вниз на ноги. Проработав бедренную часть, она опустилась на голень. Когда начала делать поступательные движения вверх по ноге от ступни к колену, я поняла, что мне безумно больно. Я чувствовала, что она просто проводила руками вверх, никаких сильных нажатий при этом не было, но ощущения возникали совсем иные. Под её руками мышцы ног просто сгорали, горели до такой степени, что всё моё тело покрылось мелкими капельками пота. Я даже почувствовала, как простыня, лежащая подо мной, повсеместно сделалась влажной. Но как только мы закончили с ногами, все ощущения боли и жжения тут же прошли.

Лия опять поднялась к тазу и нажала на точку сбоку, сразу после завершения тазовой кости, где начинается талия. Мне стало так щекотно! Вообще-то, я не боюсь щекотки нигде, но эта точка с двух сторон просто пронзила меня. Я даже немного скрутилась и впервые со времени начала массажа произнесла: «Ой, стой, тут совсем щекотно». Лия положила меня обратно и сказала: «Это не щекотка – это боль. Слушай её и смотри на образы. Тебе сейчас придут ответы. Ты однажды что-то заблокировала в себе и до сих пор не можешь принять. Разберись с этим». Я расслабилась, и передо мной стали появляться образы танцующих пар молодёжи на школьной дискотеке.

В голове сразу всплыло воспоминание из юношеского возраста, когда я училась в девятом классе. Как обычно бывает, мне нравился мальчик из одиннадцатого, который встречался с моей одноклассницей. У него был друг, которому нравилась я, но он не нравился мне. Вот такой четырёхугольник.

Однажды после школьной дискотеки тот парень, который нравился мне, почему-то пошёл провожать меня домой, а не свою девушку. В этот вечер у меня случился первый поцелуй, и я не почувствовала, как мне казалось, никакой вины или страха, что одноклассница об этом узнает. Мне в тот момент было совершенно наплевать на её чувства, да и вообще на то, узнает ли об этом кто-то ещё. Меня не волновало даже, как мальчик, который так старательно и нежно тогда ухаживал за мной, отнесется к тому, что я поцеловалась с его другом. Я просто сделала то, что мне хотелось. Причём сделала так, что юноша, который мне нравился, захотел этого поцелуя больше, чем я сама. Почувствовав своё, на то время кажущееся превосходство, я потеряла интерес и к мальчику, с которым целовалась.

Так же я продолжала поступать и дальше в отношениях с мужчинами. Мне были не столько интересны они сами, сколько сам процесс их покорения. Просто хотелось видеть и чувствовать, как они желают в моём лице получить то, чего не могут себе позволить по разным причинам: кто-то – по моральным, а кто-то – по физическим. Почти все мои отношения строились именно так, поэтому никогда долго не длились. Все они были лишь техникой покорения, но не любовью.

Мне показалось, что и отношения с Ринатом у меня начались точно так же. Но с ним шаблон сломался, и я впервые увидела в мужчине человека, с которым может быть спокойно, без каких-либо игр и масок. К тому времени, как ко мне пришло всё это осознание, я поняла, что Лия точно так же держит руки на этих точках, но они уже никак меня не беспокоят. Нет ни щекотки, ни боли, ни других неприятных ощущений.

Лия произнесла: «Всё, умница! Блок сняли». Мы сделали перерыв и обсудили всё то, что сейчас произошло. Пока очень сложно описать и объяснить, какие я испытывала эмоции и что именно видела. Как смогла, поделилась с ней своими впечатлениями, и мы перешли ко второй части нашего погружения.

И почему я раньше никогда об этом не задумывалась? Почему мне казалось, что это нормально? Я не знаю. Но сейчас в таком ключе вижу себя впервые и понимаю, что мне всё это время было действительно больно, что за смехом и развлечениями прятались детская неуверенность и боязнь не понравиться и оказаться нежеланной. Своим властным и самоуверенным поведением я всю жизнь пряталась, как за маской, никому не открывая истинного желания, а именно быть любимой любимым человеком и нравиться такой, какая я есть, тому, кто нравится мне.

Я перевернулась на живот. В этот раз Лия сказала, что я должна слушать только свои ощущения и самостоятельно направлять потоки энергии по телу. Она лишь будет аккуратно корректировать и подсказывать.

Лия начала с правой ноги, со ступни. Её ладони ощущались тёплыми, но не горячими. Я закрыла глаза и постаралась представить, что она делает. Всё пространство вокруг меня было тёмным, и я сосредоточилась на внутренних ощущениях. Устремила взгляд в родничок и принялась рассматривать те образы, которые мгновенно начали появляться у меня в голове.

Я увидела струну, натянутую вверх как будто трос для лифтовой шахты. Однако он просто начинался ниоткуда – никакого крепления не было. Трос начали обрамлять полые кольца неправильной формы, которые чем-то напоминали кусочки нарезанного батона, нанизанные по всей длине прямо в середину, только у них не было внутри мякиша. Они выглядели полыми и не прикасались к сердцевине конструкции, а просто висели в воздухе, тем самым образуя своего рода туннель. К тому моменту, как Лия добралась до верхней части бедренной кости, мой лифтовый шлюз был полностью достроен, а на вершине красовался круглый шар белого цвета, который пересекала ещё одна горизонтально уложенная балка, таким же образом заканчивающаяся кругом на окончании.

Лия снова опустилась вниз и быстрыми растирающими движениями от стопы стала подниматься вверх по ноге. В этот момент картина полностью изменилась. Я увидела, как из тонкого тёмного пространства нижней части ноги начал подниматься дымок. Он зародился где-то в середине голени и чем-то напоминал дым от только что потухшей свечи. Дымок поднимался вверх по бедру, закручиваясь в левую сторону у меня в тазовой области. Всё застыло, как на чёрно-белой фотографии.

Лия приступила к левой ноге. Ощущения те же, но образы совсем иные. Цвет всего пространства ноги начиная со ступни стал бело-жёлтым, почти золотым. Внутри полого пространства, как будто в конусной вазе, начали взращиваться колоски пшеницы. Они росли, и их усики тянулись всё выше и выше за руками Лии. В итоге сам конус стал плотным и сформированным из усиков колосков, которые светились золотым светом и заканчивались на уровне таза. Лия взялась обеими руками снизу за ноги и растирающими движениями повела их вверх.

Картина ожила, и оба образа соединились вместе – дымок из правой ноги, двигаясь вверх, плавно уходил в вазу левой ноги, но никак не соприкасался с ней.

Вдруг закружилась голова, всё тело наполнилось теплотой и чувством эйфории. Меня переполняли своего рода целостность и ощущение пространства собственного тела. Я уже некоторое время пыталась заглянуть внутрь себя, чтобы понять, какие во мне происходят процессы, но никак не могла найти вход во внутреннее пространство. И только благодаря этому опыту, благодаря помощи Лии ко мне пришло осознание.

°

«Нет смысла искать „отверстие“ для входа в себя. Оказывается, я всё это время внутри и нахожусь. Достаточно просто внимательно смотреть и слушать».

Мои ноги живут сейчас в своём отдельном пространстве. Образ развивающегося дымка, входящего в вазу, никуда не уходит. Я не только чувствую, но и вижу, как потоки жизни двигаются в нижнем пространстве моего тела.

Лия завалилась на диван, стоящий рядом, сложила ручки в позу динозаврика Тирекса и пьяными, смеющимися глазами спросила меня: «Ну как ты?»

Я попыталась было ей ответить, подняла голову, но вдруг поняла, что не могу говорить: слова во рту, но рот не открывается. Я улыбнулась, и мы вдвоём захохотали. Это был смех счастья и шока одновременно. Мы с Лией находились на одной волне энергий: я чувствовала её, а она меня. Лия попросила меня рассказать, что именно я видела и что сейчас ощущаю. Сделав паузу, мы пытались разобраться в том, что именно произошло, и пришли к единому мнению, что это была смесь физических и энергетических потоков, которые я смогла прочувствовать и направить внутри своего тела.

Немного отдохнув, Лия сказала, что нам необходимо закончить начатое. На этом этапе мы попробуем соединить верхнюю часть с нижней. Потоки, идущие от земли, выражают больше мужскую энергию. Это сила для заземления и уверенности. А нам нужно ещё открыть верхний поток, который символизирует женское начало, и соединить их вместе.

Лия начала с тазовых впадинок на пояснице. Сразу же появился яркий образ. В глубине таза я увидела серебристую платформу, которая больше напоминала дно чего-то, что пока не сформировалось. Я пробовала следовать за руками Лии вверх по спине, но не могла сосредоточиться. В моей голове то и дело всплывали мысли о том, что Лия совсем устала, что я не понимаю, сколько уже прошло времени с начала массажа, но точно знаю, что пережитый нами опыт дался моему проводнику с трудом. Физически даже мне уже было тяжеловато. Но я-то просто лежала на кушетке, в то время как Лия всё это время находилась на ногах, да ещё и трудилась.

В голове засела мысль о том, что я жажду её отблагодарить и что в этот раз хочу оставить ей больше денег, чем всегда. Это самое малое, что я могу сделать, чтобы выразить всю ту благодарность, которую чувствую, причём не только на словах и в обмене опытом и энергиями, но и в материальном плане.

Попыталась сосредоточиться на том, что делает Лия, и ко мне пришла та же мысль: я опять за нее беспокоюсь. К этому времени Лия закончила работу со спиной и пошла умываться в ванную, накрыв меня простынёй. Она попросила пока не вставать, а побыть внутри себя ещё какое-то время.