Бывший. Мой

И для меня это прозвучала, как будто она только что спокойно ответила, что он просто владеет примерно половиной мира и нашим городом в придачу.

И я с тех пор складывала каждый раз, когда мы с ним случайно сталкивались, в драгоценную шкатулку своих воспоминаний.

Вот он сигналит нам из своей машины, когда мы возвращаемся из школы.

Черная роскошная тонированная тачка.

– Подвезти, девчонки? – спрашивает он нас, опуская стекло, и я сажусь прям на переднее сиденье. Прямо рядом с ним.

И меня обдаёт жаром его тела.

Которое совсем рядом со мной.

Он уверенно выруливает на дорогу, и его ладонь, обнимающая переключатель передач, задевает случайно мою голую кожу.

И это ненарочное прикосновение я тоже вложила в ту самую заветную шкатулку своей памяти…

2

И вот в тот самый вечер, танцуя под Криса де Бурга, я пылала, сгорая дотла в его крепких нежных объятиях, и чувствовала, как горячая вязкая волна растекается по всему моему телу, по шее, груди, животу и ниже…

Я так боялась, что он заметит это моё желание. Высмеет меня.

Я ведь так хотела казаться взрослой и опытной в его сильных руках.

А была всего лишь хрупкой нежной снежинкой, плавящейся на жаркой ладони.

Его лицо тогда склонилось над моим, глаза сверкнули в свете дискотечных прожекторов, и губы оказались так близко к моим.

Я замерла вся в ожидании, трепеща и одновременно до смерти боясь этого мгновения.

Мгновения, когда губы взрослого мужчины коснутся моих.

И он сделал это.

Раздвинул своими губами мой рот и запустил в меня свой язык. Как острое отравленное жало. Которое пронзило меня насквозь.

Сладкое и опасное.

Я осторожно дотронулась своим языком до его, и он проглотил меня, засосал, вобрал всю в себя, лишив меня дыхания и воли.

Вдруг резко отстранился от меня и пробормотал:

– Это просто невозможно.

– Что невозможно? – переспросила я.

Я что-то сделала не так? Я не могла этого понять.

Но он уже вёл меня за собой прочь из этого душного зала, крепко взяв меня за руку, и я только успевала за ним на своих тоненьких каблучках, не понимая, куда же он меня уводит.

Мы вышли на воздух, и Олег снова прижал меня к себе. В той бархатной тёмной ночи, которая дышала вместе с нами.

Притянул меня, запрокинул голову, и снова поцеловал. И я почувствовала, какой он твёрдый.

Там, внизу.

Его желание упиралось мне в живот, я это чувствовала сквозь тонкий шёлк своего платья и ткань его джинсов.

Мне стало страшно. И холодно, и сладко одновременно. Словно на языке у меня растаяла мятная конфетка.

– Сколько тебе лет, Мила? – прошептал Олег, и я почувствовала, как дрожит его голос.

– Восемнадцать, – пролепетала я, понимая, что это очень-очень важно.

Для него и для меня.

Мой возраст.

Совершеннолетие.

– Восемнадцать, – повторил он, тихо, словно размышлял о чём-то. – Ты мне веришь, Мила?

– Конечно, – просто ответила я, вскинув голову. – Конечно, я тебе верю.

– Тогда пойдём со мной, – сказал Олег коротко, словно отдавал приказ.

Словно выстрелил мне в самое сердце.

И я послушно пошла за ним.

Села в его машину, и он резко рванул с места.

И мне было всё равно, куда он меня везёт. Я решила, что я уеду с ним хоть куда. Хоть на самый край света.

Олег запарковался у новой высотки, и мы вышли из машины.

– Ты точно этого хочешь? – ещё раз наклонился он ко мне, словно боялся, что я ему откажу.

Но я только кивнула головой в ответ.

Я ведь давно уже этого хотела. С того самого раза, как впервые увидела его.

Он поселился в моих мыслях, в моих снах, в моём теле. Я жила как в тумане: с его образом просыпалась по утрам и засыпала по вечерам, и вот он сам просто взял меня в руки и забрал себе!

Я даже не смела мечтать о таком!

Мы зашли с ним в квартиру. Тёмную и пустую. Олег не включал свет.