Легенда. История одного гитариста

На улице было темнее обычного. В этом районе нет такого яркого привлекательного освещения, как в центре города. К тому же небо заволокло темными тучами. Леонид не заметил, как его окружила группа молодых ребят.

– Эй, гитарист! – окликнули Леонида. – Сиги есть?

«Все как в Чертаново!» – вспомнил Леонид.

– Не курю, – ответил он и попытался пойти в сторону трамвайной остановки, но ему преградили путь.

– Не по-братски это, старичок! – послышался голос из компании молодых людей.

Леонид, предчувствуя невозможность уйти из конфликта без драки, аккуратно поставил гитару у стены дома:

– Да и не брат ты мне, гнида черножопая! – процитировав Данилу Багрова, он засадил в челюсть оппоненту.

Больше десяти лет назад, когда Леонид только открыл свой бизнес, ему часто приходилось отбиваться от подобных «спортсменов», которых, как собак, выдрессировали конкуренты по бизнесу. Частенько приходилось лично доказывать свою силу и силу своей компании, но тогда Леонид был моложе, свежее, сильнее.

Сейчас же, несмотря на то, что он не выглядел на свои сорок девять, возраст давал о себе знать. Удар получился не таким мощным, как хотелось, парень даже не упал, хотя раньше многие лежали уже после первого удара.

– Ах ты му… – парень попытался пойти в атаку, но Леонид отлично сориентировался и добил его ударом колена в пах.

Остальные налетели на Леонида мгновенно, будто пираньи на жертву, которая заплыла не в тот водоем. Когда его избивали, Леонид думал только о том, чтобы не сломали или не украли его гитару. На помощь Леониду прибежали несколько прохожих, отбив его от больших неприятностей.

– Вы как? – спросил один из спасителей.

– Жить буду, – ответил Леонид, улыбаясь окровавленным ртом.

В травмпункте ему наложили пару швов на рассеченную бровь, проверили нос на перелом, убрали кровоподтеки с лица.

– Легко отделались, – сухо произнес врач. – В вашем возрасте лучше избегать подобных конфликтов.

– Я заступился за девушку! – улыбнулся Леонид.

– О! И как она?!

Леонид посмотрел на свою гитару, которую не тронули. Та мирно стояла в углу кабинета врача:

– Невредима, – выдохнул он.

Леонид не стал больше рисковать и заказал такси до своего отеля. Уже в номере он привел себя в порядок, для начала отлежавшись в ванне, затем просто уткнувшись лицом в подушку. После потасовки даже удобный диван в отеле казался твердым: будто он лежал на асфальте. Леонид не заметил, как уснул, но ночной Петербург продолжил жить своей громкой жизнью, и только звукоизоляция спасала от громкого сердцебиения города.

Звонок-будильник, словно удар Тайсона, отозвался в голове Леонида. Надо было собираться, через несколько часов должно было начаться занятие. Его первый урок игре на гитаре!

Леонид поборол боль и усталость вчерашнего дня. В зеркале он увидел старика с фингалом под левым глазом и помятым лицом, будто он пил одну водку несколько столетий подряд. Некогда аккуратная борода превратилась в заросли, глаза еле открывались. Что и говорить, Питер устроил ему настоящее посвящение, которое тот с трудом, но прошел.

Александр Фрихэнд назначил встречу на улице Рубинштейна, 13.

«Как символично!» – думал Леонид. В этом доме начинали свои творческие пути Цой и Б. Г. Сейчас там, правда, детский музыкальный театр, но времена идут, а значит, все должно меняться, но не забываться.

Погода сегодня неожиданно обрадовала безоблачным небом и теплым безветрием. Леонид с гитарой за спиной отправился на место встречи, надеясь как можно быстрее приступить к занятиям.

Улица Рубинштейна разочаровала Леонида. Он ожидал увидеть что-то непохожее на Арбат, где в каждом доме было очередное заведение для туристов. Но приглядевшись внимательнее, Леонид осознал, что это далеко не Арбат. Возможно, дело было в людях, которые не приходили сюда толпами. Или в простых, невычурных домах. Почти каждый имел свою табличку со своей историей. В одном доме жила поэтесса Берггольц, в другом – художник Евгений Михнов-Войтенко. В третьем, в коммунальной квартире прожил десяток лет Сергей Довлатов.

Вся эта история сохранилась на мемориальных табличках, вычищенных до блеска. При этом дома обрели новый смысл жизни в виде баров и ресторанов, что поначалу так не понравилось Леониду. Но спустя мгновение он забыл о своем негодовании, почувствовав, что изменения на этой улице прошли к лучшему.

Солнце освящало свежеотремонтированные дома, которые стояли плечом к плечу, будто вечные друзья. Они столетиями поддерживали друг друга, обнимая, не давая упасть.

Как и договаривались, Фрихэнд ждал Леонида на Рубинштейна, 13.

На первый взгляд Фрихэнд был не сильно моложе самого Леонида. Короткие темные волосы уже немного окрасились сединой, подтянутое тело хорошо смотрелось в приталенной футболке. И огромное количество фенечек и браслетов украшали кисти рук, разрисованных цветной татуировкой.

– Ваша пунктуальность меня порадовала! – протянул руку Фрихэнд.

– Не имею привычки опаздывать, – улыбнулся в ответ Леонид.

– Меня зовут Александр, но для всех я – Фрихэнд.

Леонид кивнул.

– Не против, если будем на ты? Разница в возрасте у нас невелика.

– Я только за!

– Тогда, пойдем!

Фрихэнд зашел в один из многочисленных баров. Леонид было подумал, что сейчас их знакомство продолжится за кружечкой пива, но Александр пошел мимо стойки. В углу находилась еле заметная лестница. На втором этаже было несколько дверей, за одну из которых они и зашли. Перед Леонидом была небольшая комната, украшенная сотней плакатов разных музыкантов, и почти на каждом был живой автограф того или иного человека. В углу стояли несколько гитар. Акустика, электроакустика и электрогитара. На столе лежали огромные стопки бумаг и книг.

У Леонида чесались руки начать заниматься.

– Падай на стул, я сейчас подойду, – предложил Фрихэнд.

Леонид продолжил осматривать комнату. Явно не жилая. Рабочая обстановка для занятий была создана профессионально. Сам Леонид лично занимался своим офисом для создания нужной атмосферы, чтобы клиент, приходя к нему, сразу обращал внимание на мелочи вроде грамот или счастливых фотографий других клиентов, которые уже давно живут в своих квартирах.

– Ну что, готов? – спросил Фрихэнд, вернувшись с двумя стаканами воды.

– Для этого я и приехал! – улыбнувшись, ответил Леонид.

– И я вижу, тебя здесь сразу окультурили! – Александр кивнул в сторону фингала на лице Леонида.

– Да, это мелочи.

– Нет, дружище! Не мелочи. Прежде, чем мы начнем, давай потрещим! Я не из тех, кто просто учит играть. Мне нужно понимать, зачем человек пришел учиться. Какие его внутренние мотивы.

Леонид молча слушал.

– То, что тебе поставили фингал – это кайф! – продолжил Фрихэнд. – Честно, я бы каждому приезжему поставил фингал, как метку. А то все думают, что в Питере одни романтики и что мечты сбываются именно здесь! Раздражает, сил нет! Понимаешь, старик, каждый второй приезжий думает, что Питер изменит их жизнь к лучшему. Что по улицам здесь ходят Пушкины, Довлатовы, Маяковские. Но Питер – это такой же мегаполис, как Москва, Рим, Нью-Йорк. Он пожирает слабых! Пожирает тех, кто не способен постоять за себя и не может адаптироваться. Многие думают, что их заметят здесь, оценят здесь, будут носить на руках здесь. Но в итоге – они пропадают здесь! Ведь помимо таланта, с которым они приезжают в Питер, нужно иметь сильный внутренний стержень и умение адаптироваться. Без этого, Питер возьмет твои мечты, прожует и выплюнет в Грибонал и даже не заметит.

– Не думал, что вместе с уроком игры на гитаре я получу нравоучительную речь! – парировал Леонид.

Фрихэнд улыбнулся.