Он нажал перемотку.
Наши фигуры на экране задвигались быстро и комично.
– Долго ещё? – нетерпеливо спросил Бердышев. – Да, мастер! Эта запись мне нужна для следствия!
– Сейчас!
Сенька включил быструю перемотку, и экран погас. А когда изображение снова появилось, гвардейцы уже дрались с тварями.
В гуще тёмных фигур с невероятной скоростью двигалось жуткое существо.
– Ну-ка, останови! – крикнул Жан Гаврилович.
Щелчок мышки, и картинка застыла.
Затем камера сделал наплыв.
Несмотря на темноту, я разглядел жуткую морду существа, сплошь заросшую волосами.
Низкий лоб.
Широкий, словно расплющенный нос.
Оскаленная пасть с великолепными клыками.
Чудовище было одето в хорошо знакомую мне клетчатую рубашку.
– Кто это? – удивился я.
– Это ты, Костя! – тихо ответил Сенька.
Охренеть!
– Пускай! – негромко сказал Бердышев. – Только в замедлении, иначе ничего не разглядим.
Гвардейцы и твари на экране двигались медленно, как будто их опоили сонным зельем.
И только существо в клетчатой рубашке казалось бодрым и полным жизни.
Вот оно швырнуло на землю тварь, которую держало поперёк туловища.
Упало сверху, ломая твари шею мощным ударом локтя.
Легко вскочило, выбило лапой автомат из рук гвардейца и длинным прыжком бросилось в сторону.
Камера повернулась вслед за существом.
– Еле успел! – гордо сказал Сенька.
Он был доволен, как режиссёр, которого номинировали на Оскара.
Ну, Сёма!
В кадре показался медленно бегущий Тощий Лёва. За ним нехотя ковыляла тварь.
Вот она неторопливо вспрыгнула Лёве на спину.
Лёва плавно взмахнул руками и стал падать лицом вперёд. Он валился величественно, словно старое дерево, подпиленное лесорубом.
Существо в клетчатой рубашке подскочило к Лёве. Быстрым движением когтистой лапы смахнуло с его спины не успевшую увернуться тварь. Бросило её на землю и задушило.
На несколько секунд изображение застыло.
– Давай нормальную скорость! – скомандовал Бердышев.
Сенька увеличил скорость.
Мы увидели, что Лёва шевелится, прикрывая руками затылок.
А затем с земли поднялся я.
– Ну и дела! – подытожил Бердышев.
Мы перемотали запись назад и увидели, что в жуткое существо я превратился сразу после укуса твари.
Ещё раз просмотрели всю сцену.
– Три секунды, – удивился Жан Гаврилович. – Неудивительно, что только один гвардеец это заметил. В темноте-то, да ещё во время боя!
Я подумал, что мою трансформацию видел не только гвардеец, но и Тощий Лёва.
Недаром он так испугался.
– Так, – решительно сказал Бердышев. – Эту запись я изымаю. Забудьте, что видели её, говорю абсолютно серьёзно. Особенно это касается тебя!
Жан Гаврилович строго посмотрел на Сеньку.
Тот кивнул.
– Ну, и что мы будем с этим делать, Костя? – задумчиво спросил Жан Гаврилович, глядя на меня.
Я пожал плечами.
– Делайте, что хотите. А я иду в ванну. Можно, мастер?
Казимир тряхнул бородой.
– Конечно!