Человек, укравший мир

– …слишком опасно.

– Без риска в нашем деле никуда.

– И все же…

– Так или иначе, а операция «Вор» санкционирована, и отступать уже поздно. Теперь надо брать этого подлеца за жабры, а не рассуждать о том, что опасно, а что – нет. Когда речь идет о таких случаях, я не очень-то задумываюсь о собственной безопасности.

– Именно это меня и беспокоит.

– А меня нет. Я знаю, на что я способен.

– Хорошо, мой мальчик, действуй. Главное, вернись. И желательно с победой.

– Вернусь.

Объявлена охота!!!

Службам безопасности всех колоний и космических станций Земного Содружества!

Срочно!

Объявлен в розыск!

Светлов Рэй (Андрей Иванович), также известен как «Рэй Академик», уроженец Земли, разыскивается органами правопорядка Земного Содружества и межпланетными службами безопасности Золотого Круга по обвинению в убийстве, кинднэппинге, космическом пиратстве, мошенничестве, вооруженных ограблениях, незаконном вмешательстве в дела суверенных планет, угоне космического корабля и побеге из-под стражи.

Приметы преступника: рост 176 сантиметров, глаза серые, волосы темные, коротко подстриженные, лицо узкое, нос прямой, скулы небольшие, подбородок заостренный. Особые приметы: ножевой шрам на внутренней стороне левой ладони, следы лучевого поражения на спине и правом плече. Голограммы внешности, отпечатков пальцев и слепков зубов, код ДНК и ментограмма преступника прилагаются.

Владеет несколькими видами боевых искусств и всеми видами ручного оружия, служил в войсках специального назначения Земного Содружества, способен к неожиданным и решительным действиям.

Крайне опасен.

При малейшей попытке сопротивления открывать огонь на поражение.

Попал я, ребятки, как никогда раньше. В жизни мне еще не доставался такой паршивый раскладец. Представьте себе картинку: я на какой-то занюханной скорлупке, угнанной мной в тальконском космопорту после того, как эта планетка стала слишком «горячей» для меня, а за спиной у меня здоровенный крейсер Космического Патруля. И крейсер этот, между прочим, покруче моей скорлупки по всем статьям – и по скорости, и по вооружению. Понятное дело, на то он и крейсер. Если бы они не знали, что на корабле я не один, я бы вместе со своей посудиной давно превратился бы в небольшое облачко радиактивного пепла. Но мальчики в форме были в куре, что у меня на борту имеется заложник, вернее, заложница, симпатичная такая блондиночка лет двадцати с небольшим, и расшибались в лепешку, лишь бы захватить мою посудину вместе с грузом целой и невредимой. Какому же придурку, воображающему себя рыцарем, не хочется спасти принцессу, а дракона на поводке привести к королю?

Меня засекли при выходе из гиперпространственного прыжка, уже совсем недалеко от цели – от елва ли не единственного во всей Галактике места, где я мог быть в безопасности. Просто потому, что только я мог спасти его от неминуемой гибели. Но мальчики в синем никак не ожидали, что я скакну сюда, а потому выставили здесь только один крейсер. Этот чертов крейсер и мотался сейчас у меня на хвосте, пытаясь не дать мне уйти. Он вовсю палил из всех орудий, больше для устрашения, а заодно для маскировки редких снайперских выстрелов по моим движкам, отчаянно взывая на весь космос о подкреплении.

Для того чтобы поймать в сеть силовых полей звездолет с приличным движком и хорошим пилотом, одного крейсера мало, так что мои шансы предстать перед Судом Земного Содружества были пока не так уж чтоб типа очень велики. Но этот подонок, чтоб его, ловко оттеснял меня от планетарной системы, в которой я хотел укрыться. Это начинало меня бесить. Вдобавок ко всему я не мог забыть о том, что где-нибудь неподалеку наверняка есть станция Космического Патруля, которые понатыканы по всей Галактике. А на таких станциях всегда дежурят один-два крейсера на случай срочного вызова. Да и база Военно-Космических сил в этом секторе имеется, а там наверняка целая эскадра зимует. Короче, мне надо было срочно отрываться от лягашей, не то мои дела станут совсем плохи. Настолько плохи, что хуже и не придумаешь, потому что с двумя, а тем более с тремя полицейскими крейсерами мне уж точно не справиться. Нет, ребятки, надо было срочно что-то придумать, и кой-какие мыслишки у меня в голове уже шевелились. Все-таки голова у меня не навозом набита, дельные мыслишки в нее иногда заглядывают, и вот сегодня как раз был день свиданий.

Я повертел в голове план. Мальчики у меня на хвосте оказались не такими уж и мальчиками, если за битый час непрерывных маневров я не то что не добрался до своей цели, а даже не приблизился к ней. Имея преимущество во всем, в том числе и в скорости, полицейский крейсер ловкими маневрами и пальбой заставлял меня свернуть каждый раз, когда я выходил на прямой курс к нужной мне планетарной системе. Вот и сейчас они пытались просунуть свою посудину между моим корабликом и целью. Но я уже придумал, как наколоть их как следует и заодно отомстить за убитое мной в этих чертовых маневрах время.

Я посмотрел на пульт управления звездолета. Конечно, в тальконском космопорту мне надо было угнать что-нибудь поприличнее. Пару лет назад я умудрился угнать настоящий полицейский крейсер. Но когда на тебя начинает охотиться блюстители закона целой планеты с Космическим Патрулем и всеми спецслужбами Земли в придачу, выбирать уже не приходится. Поэтому мне пришлось удовольствоваться обычной космической яхтой, в которой неплохие условия жизни сочетались с приличными ходовыми качествами. У нее был прочный корпус, четыре двухместные спальни и протонный противометеоритный аппарат, мощный, но недальнобойный. Еще у яхты имелось два аварийных движка с автономными источниками энергии на случай выхода из строя основного. Из этого списка бесполезными для меня были только каюты, потому что нас на яхте было двое – я и эта дура, подвернувшаяся мне под руку в порту. А вот все остальное должно было меня спасти. При включенном основном движке две аврийки должны были дать приличное прибавление хода, а противометеоритный аппарат на небольшой дистанции превращался в мощное оружие, ничуть не уступавшее пушкам галактических лягашей.

Я все еще обмозговывал свою идейку и шансы на успех, когда мой приемник, настроенный на стандартную волну связи Космического Патруля, уловил сигналы двух быстро приближающихся звездолетов. Понятное дело, я ни слова не разобрал из их переговоров, которые были, сами догадываетесь, зашифрованными. Но мне это и не надо было. Я уловил главное – на подмогу к моим приятелям идут еще два корабля. Не надо быть умником, чтобы догадаться, что против трех крейсеров Космического Патруля мне не выстоять. Меня загонят в угол и поймают.

Я не стал дальше мозговать над своей идейкой, а просто привел ее в исполнение. Много думать вредно – от этого только мозги утомляются да решимость снижается. К тому же полицейский крейсер как раз уж больно удачно втиснулся между моей целью и моей посудинкой. Я нажал красную кнопку активации авариек и вцепился в штурвал, стиснув зубы.

Яхте как будто кто-то пинка в корму дал. Подпрыгнув, она устремилась вперед. Вообще-то, ребятки, приближаться к космическому крейсеру было не самым умным ходом, ведь они могли с близкого расстояния вести более прицельный огонь, и сбить к чертовой матери мои движки, так что мне только и останется, что сидеть в неподвижном корабле и ждать гостей из полицейского десанта. Но я как помешанный вел свою яхту на предельной мощи основного движка и авариек прямо на крейсер, как будто собрался таранить его. Я был уверен в одном – лобовую атаку нервишки у копов не выдержат. Однако крейсер не спешил отворачивать. Эти козлы решили, что я блефую!

– Ну давайте, давайте, гады, – бормотал я, сжав в руках штурвал так, что побелели костяшки пальцев.

Белое пятно крейсера на видеоэкране начало плеваться редкими струйками огня, яхту тряхнуло, когда один из выстрелов достиг своей цели. Мой кораблик начал сбавлять скорость, потому что удар пришелся точнехонько по основному движку. Но для копов было уже слишком поздно. Расстояние между кораблями уже сократилось настолько, что этот удачный выстрел ничем не мог помочь им. Они должны были или сбить меня, или отвернуть. И крейсер начал отворачить, выполняя маневр расхождения!

– Что, гады, слабы в коленках!? – выкрикнул я с торжеством, нажимая кнопки. Противометеоритному аппарату без разницы, по кому стрелять – по метеоритам или по галактическим лягашам. В отличие от орудий крейсера он стрелял очень недалеко, но зато очень мощно, перекрывая полный квадрат пространства, чтоб любой идиот, севший за штурвал этой посудины, смог бы безо всяких тренировок сбить нацелившийся на его яхточку космический булыган.

Копы не могли пулять из своего крупного калибра, иначе и мне, и яхте, и заложнице сразу пришел бы конец. А я мог. И с удовольствием взорвал бы ко всем чертям этих ублюдков. Я дважды нажал на кнопку, и позволил себе полюбоваться яркими вспышками взрывов, которые разворотили корму крейсера. Если мне повезет, выстрелы заденут реактор, и тогда копам крышка.

Но мне, ребятки, не повезло. Правда, крейсер все-таки порядочно сбросил скорость. По ходу дела, мне все-таки удалось попасть этому ублюдку в движки, но игра еще не закончилась. Напротив, теперь, как никогда, мне надо было держать ухо востро. На подходе еще два корабля, да и первый еще не обездвижен, а теперь эти парни возьмут меня в оборот конкретно. Не будь даже у меня такого красивого списочка приводов, за нападение на крейсер Космического Патруля меня бы разнесли в клочки, чтоб остальным неповадно было.

– Сволочи! – сказал я. Уже даже слабенькие приборы моего кораблика зафиксировали приближающиеся в гиперпространстве звездолеты, а скорость моей посудины все падала и падала. Основной движок работал на последнем издыхании, а на аварийках я отсюда не выберусь. Тем более что стрелять теперь будут на поражение, забыв про всяких там заложниц. Космический Патруль любит парней, которые стреляют по его кораблям, не больше, чем мы любим галактических лягашей.

Я принялся форсировать, как мог, все движки в спасительной попытке набрать скорость, и в этот момент пространство порвалось двумя вспышками. Два крейсера вышли из гиперпространства и на полном ходу направлялись ко мне. Но зато я уже видел три мрачные черные тени, отмечавшие границу, за которой я был бы в безопасности. Сторожевики милдарского военно-космического флота.

Лягаши, если судить по тому, как они действовали, все еще не могли передавиться с желанием спасти прелестную заложницу, а потому прибывшие на помощь корабли начали брать меня в клещи, заходя между мной и милдарскими сторожевиками, в то время как недобитый мною гаденыш направился ко мне с тыла. Вот теперь я попал по-настоящему. Выхода не было, но это только на первый взгляд. Переведя посудину на автопилот, я молнией метнулся в нижний отсек яхты, по дороге заглянув в каюту, где лежала в противоперегрузочном ложе моя пленница. Так, на всякий случай, убедиться, что она тут еще не откинулась со страху или не перегрызла своими очаровательными зубками путы. С ней все было в порядке, лежит себе на противоперегрузочном ложе, и я, не задерживаясь, побежал в реакторный отсек, а затем вернулся обратно.

Когда я вновь оказался за штурвалом, новоприбывшие уже почти завершили свои маневры, втиснувшись между мной и милдарскими сторожевиками, а вот поврежденная мной посудина еще шкондыбала где-то далеко позади. Я вырубил и аварийки, и основной движок, чтобы сохранить энергию и запас хода, и включил передатчик. Связь установилась моментально. Они, похоже, сгорали от нетерпения в ожидании моего вызова.

– Сдавайся, Светлов, – сказал капитан крейсера, нарисовавшийся на экране во всех красках, в омерзительном синем мундире с серебрянным кантом, – и мы засвидетельствуем в суде, что ты сдался добровольно.

– Как будто мне от этого легче будет, – буркнул я в ответ.

– Легче не легче, а срок все же будет меньше, – ответил капитан, сделав вид, что не знает о моих предыдущих подвигах, за которые мне запросто влепят минимум десяток пожизненных, и тут же спросил: – Девушка цела?

– Да цела, цела твоя телка, – бросил я. Моего собеседника передернуло, но он промолчал. И правильно сделал.

– Итак, ты сдаешься? – поинтересовался капитан, восстановив контроль над своей мордой.

– А где гарантия, что меня не пристрелят, как только я попаду на твою посудину? – вместо ответа спросил я.

– Мое слово.

– Слово, ха. Слов я и сам могу надавать целую кучу, – заявил я, и офицера Космического Патруля снова передернуло. С непривычки, наверно. Или у парня просто нервный тик начинается от общения с такими реальными пацанами, как я.

– И все мои офицеры также дадут слово не причинять тебе никакого вреда, – пообещал капитан, вновь справившись со своим лицом.

– Ты мне тут не тычь, козел лягавый, мы с тобой в одной канаве не валялись! – бросил я. Лягаша начало слегка потряхивать, но он пока держался.

«Небось, сильно хотел выслужиться перед начальством, сорвать звездочку на погоны, – подумал я. – Наверняка чем-то он проштрафил, что его послали в такую глушь, вот он и старается. Как же, захватил самого “Академика” Рэя Светлова, освободил заложницу. Дурачок».

– Черт с вами, берите, – буркнул я.

– Открой шлюз и не отключай экран, Светлов, – сказал капитан. Кажется, он купился на то отчаяние, которое я так красиво нарисовал на своем лице. Оба крейсера развернулись и с двух сторон подошли к моей яхточке. Подбитый мной корабль тоже был уже совсем близко, торопясь перекрыть мне все пути к отходу.

«Идиоты», – подумал я, но говорить им этого я не стал. Вместо этого я ударил по кнопкам активации всех двигателей сразу. Яхта, как камень, брошенный гигантом, метнулась вперед, а я тут же ударил по другой кнопке. На этом кораблике в случае опасности взрыва главного реактора его, то есть реактор, полагалось катапультировать, что я и сделал. Только сначала настроил аппарат, управляющий процессом отделения, на ликвидацию реактора через четыре секунды после его сброса, превратив источник энергии в настоящую бомбу огромной мощности.

Копы не сразу поняли, что там за предмет остался после моей яхточки, и потеряли драгоценные секунды. Я прыгнул в противоположную от Милдара сторону, а копы, зная, что у меня испорчен гиперпривод, решили, что это просто мои последние выкрутасы, и слишком поздно сообразили, что за свинью я им подложил. Они попытались набрать скорость лишь за секунду до взрыва. Конечно, мощные, а главное, целехонькие полицейские крейсера не чета моей яхточке, но они опоздали. Им не хватило совсем чуть-чуть.

От мощного взрыва у меня ослепли все кормовые видеокамеры, а посудину тряхнуло так, что я в секунду записал себя в покойники. Но корпус выдержал удар, и я, если не считать носа, разбитого о приборную панель звездолета, остался совсем целехонек. Правда, я наверняка схватил еще и десяток-другой рентген или там еще чего-нибудь в этом роде, но этим можно будет заняться попозже. Сейчас главное узнать, как обстоят дела у моих синемундирных приятелей. Я нажал несколько кнопок на пульте, меняя светофильтры на кормовых видеокамерах, и перед моими глазами появилась самая замечательная картина в мире.

Два полицейских корабля, которые пытались меня захватить, превратились в жалкие кучи металлолома, на которых явно не осталось ничего живого. Правда, третьему досталось намного меньше, потому что он был слишком далеко от точки взрыва, но и он теперь мало напоминал красавец-крейсер, превратившись в жалкую развалюху. Но этот недобиток все равно оставался для меня смертельно опасным. У них, похоже, завалялось немного лишней энергии, и они начали палить по мне из дальнобойных излучателей.

Я мертвой хваткой вцепился в штурвал, и понял, что неприятности еще только начинаются, так как основной двигатель накрылся навеки, аварийки выработали почти до конца весь свой ресурс, и теперь мне не всякую черепаху удалось бы обогнать. Вдобавок от взрыва что-то случилось с управлением, и посудина моя мне больше не повиновалась. Короче, ребятки, попал я по-настоящему.

Ба-бам! Караблик мой тряхнуло так, что меня выбросило из кресла пилота. Последний коп медленно приближался, паля по мне редко, но метко. Яхточку еще раз тряхнуло, но на этот раз удар пришелся вскользь. Да, только теперь я понял, что значит попасть по-настоящему. Быть превращенным в радиоактивный пепел после того, как смог бежать с планеты, где даже армию подняли, чтобы поймать мебя, после того, как смог угнать на виду у всех космический корабль, после того, как смог взорвать два полицейских крейсера и подбить третий на какой-то паршивой яхте, на которой и оружия-то толкового нет?

– Нет, рано я сдаюсь! – крикнул я самому себе. Копы перестали стрелять, решили, гады, подойти поближе, чтобы бить в упор, наверняка, но я не дам им сделать из меня, из Рэя Светлова, жестянную утку в тире. Я сел прямо на засыпанный осколками стекла и обломками пластика пол рубки и начал отдирать панель, закрывавшую электронный мозг корабля и его контрольные системы. Она не поддавала, сволочь, и я в ярости высадил ее ногой, после чего принялся искать нужные контакты.

В этот момент в меня снова попали, и я улетел в другой конец рубки, изрезав себе руки об битое стекло. Еще одно такое попадание, и от моего кораблика ничего не останется. И от меня, понятное дело, тоже. Но нет, лягаши решили подойти еще ближе. Сволочи. Хотят стрелять наверняка. Но этим они дали мне немного времени, и я снова полез в систему управления. Аварийки были в полном порядке, если не считать того, что энергии в их источниках уже почти не осталось. Значит, что-то случилось с самой системой управления, будь она проклята. Я яростно рванул какой-то контакт, мешавшийся мне, и по локоть погрузил руки в электронный мозг своей посудины.

Никогда меня так не радовала вибрация работающих движков. Понятное дело, работали они в полсилы, с перебоями, как будто захлебывались, но все-таки работали, позволяя моему кораблику набирать спасительную скорость. И вот тут началось. Мама дорогая, никогда не думал, что может быть так плохо. Копы поняли, что вот-вот упустят меня, и открыли такой огонь из всех орудий, что их выстрелы переплелись передо мной как паутина.

Я не мог восстановить полноценное управление этой проклятой посудиной, я мог управлять только аварийками, и я попеременно выключал то один двигатель, то другой, бросая этим яхточку то в одну, то в другую сторону, уклонясь от стрельбы лягашей. Можете себе представить эту картинку: раздолбанная к чертовой матери рубка, я на коленях с руками, засунутыми по локоть в электронный мозг кораблика, глядящий через плечо на остатки приборов, и все это при свете аварийных ламп и вспышек выстрелов. Не приведи господь мне еще раз так попасться.

Пару раз они в меня попали, но расстояние было велико, а энергии у них тоже осталось маловато. Они слишком поздно сообразили, что лучше было не палить напропалую, а постараться меня догнать и после этого стрелять наверняка. Но я уже приблизился к милдарским сторожевикам, и в радиопередатчике загремел чей-то лающий голос:

– Неизвестный корабль, вы нарушили границы космического пространства Милдара! Немедленно покиньте космическое пространство Милдара! В противном случае вы будете уничтожены!

Я отпустил контакты и щелкнул тумблером передачи:

– Яхта «Колумб» вызывает космические силы Милдара. Прошу у вас политического убежища от преследований со стороны Земного Содружества.

На милдарских кораблях задумались, а я тем временем все больше углублялся в их космическое пространство. Лягаши полететь за мной не рискнули и остановились у самой границы, прекратив огонь.

«Как бы меня теперь не расстреляли милдарцы», – подумал я, глядя на стволы плазменных пушек, которые ничуть не уступали калибру лягашей. Этим парням, в отличие от копов, сентиментальность в таких вопросах, как уничтожение нарушителей, была чужда.

– Корабль-нарушитель, следуйте за нами, – наконец донеслось из передатчика.

– Не могу, ребята, – совершенно честно ответил я. – Движки повреждены, а главный реактор уничтожен. Я тут даже кашлянуть не могу, чтоб все это не взорвалось. Прошу взять меня на буксир.

Милдарцы ненадолго задумались, а потом передали:

– Корабль-нарушитель, приготовиться к принятию буксирного гривиполя. Но никаких хитростей. Малейшая попытка набрать ход, активировать системы вооружения или перенастроить работу источников энергии, и вы будете немедленно уничтожены. Мы вам не Космический Патруль.

– Конечно-конечно, никаких выкрутасов, – откликнулся я, включая устройство, которое должно было принять буксирное гравиполе милдарского корабля. – Энергии у меня не хватит даже на то, чтобы приготовить яичницу.

Местные пограничники никак не отреагировали на мои слова.

Спустя несколько секунд моя яхточка дрогнула, когда ее предельно грубо захлестнули гравиполем, и начала медленно набирать ход, следуя за милдарским сторожевиком. Я позволил себе улыбнуться. Понятное дело, я и близко не представлял, что ждало меня на Милдаре, но повод для радости у меня все же был. В конце концов, я все-таки оторвался от Космического Патруля и удрал в такое место, где им меня вовек не достать, как бы они этого ни хотели. Уже это было хорошо, а что будет дальше – посмотрим.

И посмотрел. Зря я так радовался. Когда меня выволокли из кораблика, я ей-богу, пожалел, ребятки, что не сдался Земному Содружеству. Там бы мне не наставили столько синяков, сколько парни в черной форме, которые ворвались в звездолет с таким видом, как будто их тут ждал как минимум взвод спецназа. Мне в момент закрутили руки до затылка, дали пару раз, чтоб не брыкался, и выволокли наружу. И это были еще только цветочки, ягодки меня ждали вперели. Подумать только, сколько я наретерпелся, пока добрался сюда, и все ради чего? Ради того, чтобы получить по загривку? Нет, ребятки, с этими парнями дело не сделаешь.

Как бы то ни было, меня выволокли из кораблика вместе с моей заложницей. Правда, с ней обошлись не так круто, как со мной. То ли она им понравилась, то ли у них просто по отношению к женщинам еще сохранились какие-то остатки уважения. Вот к мужикам у них отношение точно было не самое классное.

Пока меня волокли к флаеру, я успел рассмотреть космопорт среднего размера, с несколькими космическими кораблями, судя по форме корпуса, военными. Торговых звездолетов я не заметил ни одного, что меня нисколько не удивило. Система Милрада была уже давно закрыта для всех видов торговли, и даже самые ловкие контрабандисты не решались нарушать этот запрет. Хотя бы потому, что торговать этому вонючему мирку было практически нечем. И если тут так относятся ко всем пришельцам, понятно, почему никто не хочет иметь дела с ними. Но я знал, что прилетел сюда не зря, потому что без меня этот поганый мирок накрылся бы в ближайшее время синим пламенем. Да и куш здесь можно было сорвать такой, какой никогда и никому не снился. Так что, ребятки, дельце того стоило. Можно и потерпеть их грубость. Тем более, что обратного пути все равно нет.

Ноги у меня после всех моих приключений подгибались, и я пару раз чуть не упал. Но только чуть, потому что каждый раз, когда я примерялся это сделать, мне сзади навешивали такого смачного пинка, что я тут же снова оказывался стоящим на ногах. Как бы то ни было, я кое-как дохромал до флаера. Меня небрежно, словно куль с мукой, забросили в задний зарешеченный отсек, и мы тут же ввинтились свечой в зеленовато-голубое небо Милрада.

Судя по черным мундирам, мои сопровождавшие не принадлежали к местной уголовной полиции. Уж обычных-то копов я узнаю в любой толпе за 20 метров, но эти были не такие. Насколько я знал, на Милраде всем заправляла тайная политическая полиция, и, по ходу дела, именно в ее лапы я угодил. Хотя, если пораскинуть хотя бы мозжечком, то к кому еще мог попасть незванный мужик из космоса на такой планете, как Милрад?

Флаер приземлился на плоскую крышу огромного черного здания, и меня выволокли из кабины. Я покрутил головой, но осмотреться мне не дали, а дали еще одного хорошего пинка и погнали к лестнице, которая вела куда-то вниз. Меня долго вели по каким-то запутанным, как в лабиринте, темным коридорам с множеством дверей, по лестницам, таким узеньким, что двоим трудно было разойтись, и наконец ввели в широкий, хорошо освещенный коридор. Даже если бы по обе стороны коридора не тянулись решетки, любой дурак бы догадался, куда меня привели. Местная тюряга. Уж в чем в чем, а в таких вещах я секу фишку – как никак, типа четыре ходки на счету. Правда, то были земные тюрьмы, а здесь, чует мое сердце, мне придется куда тяжелее. Хотя бы потому, что меня здесь никто не знает.

Охранник, здоровенный жлоб в черном прикиде с мощным бластером на шее, отомкнул дверь моей новой квартирки и сопроводил мое вселение в нее таким увесистым пинком, что в камеру я даже не ввалился, а влетел как армейский штурмовик при заходе на цель. Похоже, что у них здесь без пинков ничто не обходится, даже тюремное новоселье.