Выпьем… «За любовь!»

– Вы что-то хотели, Юрий Алексеевич?

Может мне её встряхнуть? Просто, взять за плечи и тряхнуть, чтоб, хотя бы эти документы из рук её выпали.

Меня спас Толик. Он без стука ввалился в кабинет, неся увесистый ящик с шампанским.

– Юрий Алексеевич, куда поставить?

– Толик, поставь прямо на стол! – смотря в лицо Ирме, почти крикнул я. Ирма вздрогнула.

Толик выполнил просьбу, вручил мне чек, я его сразу оплатил и курьер вышел, прикрыв за собой дверь.

Ирма теперь смотрела на свой стол. Точнеё на ящик.

– Достаточно? – уточнил я.

– Вполне… Юрий Алексеевич, Вы меня простите, я позволила себе…

– Мне кажется, – прервал я её извинения, – ты хотела шампанского выпить?

– Я…

– Значит – Да! Я, кстати, тоже. Выпьем?

– Если Вы настаиваете, – запинаясь, сказала Ирма, возвращаясь к своему креслу, стоящему во главе стола.

Надо её все-таки встряхнуть! Я подошёл ближе к ней, опустил ящик на пол, достал одну бутылку, откупорил и поинтересовался насчёт бокалов. Ирма быстро извлекла из шкафа два бокала и поставила их на стол. Оба бокала были чистыми, но мокрыми. Тот факт, что их совсем недавно использовали по назначению, и буквально перед моим приходом мыли, от меня не скрылся. Но я ведь и так знал, что она пила шампанское до моего прихода. Молодец, что хоть видимость трудовой деятельности создаёт. Ладно, не буду ей делать замечание. Она и без моих комментариев смущена, словно девочка в гинекологическом кресле.

Разлив шампанское, подвинул кресло и присел рядом с Ирмой. Сел рядом, но не так близко, как хотел на самом деле. Позже пришлось дотягиваться, чтобы чокнуться бокалами.

– Предлагаю выпить «За понимание».

– Прекрасный тост! – поддержала меня Ирма, и звон бокалов разлился по кабинету, как стартовый выстрел, ознаменовав начало алкогольного марафона.

Однако после первого тоста, напряжение не спало.

Я налил ещё.

– Как выходные прошли, Ирма?

– Нормально. Как обычно.

Ну, это я уже знаю. Хотя твоё «обычно» меня совсем не устраивает. От такого «обычно» алкоголизм развивается, обычно. А это уже необычно. По крайней мере, ненормально. Но вслух я сказал совсем другое:

– А я в субботу с другом встречался.

– Это хорошо. Я до подруги не дозвонилась. Провела выходные без неё.

Не узнала, значит, меня. Что ж, хотя бы одной проблемы удалось избежать. Надо к этому Лёлику в «Тихую бухту» заехать, попросить не рассказывать Ирме, кто её на самом деле в ту ночь домой отвёз.

– Ирма, предлагаю тост «За друзей».

 Она поддержала. Мы выпили. Из закуски были шоколадные конфеты – припасы Ирмы. Но мы их почти не трогали.

– Да, друзья – это опора. Жаль, что иногда не понять некоторые поступки друзей, – с грустью сказала Ирма, изучая пузырьки своего почти опустевшего бокала.

Я долил шампанское ей, пустую бутылку поставил на пол, откупорил ещё одну и налил себе.

– Какие, например?

– Поступки, связанные с амурными делами.

– С любовью? – уточнил я.

– Я бы такие громкие слова не говорила.

– А что так?

– Любовь, это настолько сильное чувство, но не каждому везёт его испытать. А хочется каждому. И зачастую выдают желаемое, за действительное.

– Ирма, а что же, по-твоему – любовь?

– Трудно сказать конкретно, что это такое. Во всяком случае, это, на мой взгляд, союз уважения, нежности, восхищения, преданности, желания заботиться…

– Могу внести свою лепту? – захотелось мне подискутировать, заметив её сложности в раскрытии смысла термина «любовь». А может, уже шампанское на меня начало действовать.

– Конечно, – согласилась она.

– На мой взгляд, любовь – это ещё и страсть.

Ирма метнула в мою сторону взгляд. Я улыбнулся и, подняв бокал, предложил тост:

– Выпьем… «За любовь!»

Бокалы встретились, взгляды разбежались, содержимое сосудов до дна перетекло в наши тела. Недолго думая, я вновь наполнил бокалы.

– Юрий Алексеевич, а Вы помните стихи Юнны Мориц:

«Хорошо – быть молодым,

За любовь к себе сражаться,

Перед зеркалом седым,

Независимо держаться.

Жить отважно – черново,

Обо всём мечтать свирепо,

Не бояться ничего –

Даже выглядеть нелепо!»

– Помню. Песню помню, – и вновь я потянулся к бокалу. – Красивые стихи.

– Красивые. Но мне особенно запала в душу строчка, «За любовь к себе сражаться». Как Вы считаете, за любовь сражаться надо? Или пусть всё течёт самотёком? Встретились, разбежались, значит просто не судьба.

– Я думаю, за любовь надо сражаться и бороться.

– Была б любовь, – с грустью тихо сказала Ирма, больше себе, чем мне.

– Вот это точно! – залпом я опустошил свой бокал. Ирма последовала моему примеру.

Я взял бутылку, но налить с первого раза не удалось. Хотя я вроде бы старался не проливать шампанское на стол. Ирма вытерла мои лужи-промахи салфеткой с документов и отобрала бутылку. Оставшийся вечер наливала она, я только подавал бутылки. Одну, точно, ещё подавал. Потом не помню. Может, были еще.

– Юрий Алексеевич, а Вы по-любви женились?

– Да.

Ирма замолчала, опустила взгляд на бокал и выпила его содержимое. Я пропустил. Мне и так уже было хорошо. Хотелось шалость какую-нибудь сделать. Или хотя бы потанцевать.

– Ирма, а у тебя в кабинете можно послушать музыку?

– Сейчас сделаем.

Она открыла ноутбук, порылась в нём и, улыбнувшись, посмотрела на меня.

– Вы какую музыку хотите услышать?

– Любую!

– Дискотека восьмидесятых подойдёт?

– Конечно!

Ирма клацнула по папке и музыка заиграла. Я поднял бокал:

– За молодость!

Мой тост был поддержан. Танцевать я предлагал, но Ирма предложила ещё выпить. Правда, мне налила неполный бокал, а себя не обделила.

– Ирма! Не жадничай! У нас же ещё есть.

Я выставил ещё бутылку. Но Ирма предложила заканчивать посиделки.

– Почему?

– Юрий Алексеевич, мне кажется, уже хватит. Завтра рабочий день. У нас много дел.

– Да ну их в баню, эти дела! О, кстати! Поехали в баню!?

Ирма глубоко вздохнула и пристально посмотрела на меня:

– Юрий Алексеевич, поехали лучше домой.

– Ко мне или к тебе?

– Сначала к Вам.

– Поехали! Но для начала, давай выпьем на брудершафт!

Ирма опять на меня посмотрела снисходительно. Она вообще сегодня не такая, как в ночь на воскресенье. Сколько ж ей надо выпить, чтобы расслабиться? Я явно ей проигрываю в схватке бокалов.

– Мы потом выпьем. А сейчас поехали.

– Ирма, с тобой, хоть на край света!

Я резко поднялся, моё кресло почему-то выскользнуло из-под меня и с грохотом опрокинулось. Ирма не дала мне его поднять, а потащила меня на выход.

***

Как мы сели в такси я помню плохо. Ехал сидя на заднем сидении. Ирма была рядом. Такая тёплая, что мне захотелось положить свою голову ей на колени. Она меня не оттолкнула. Что-то сказала с критикой в мой адрес, но позволила мне разместиться на коленях. Руки сами потянулись обнять её ноги и, кажется, я заснул.

Проснулся от того что меня расталкивают и просят покинуть машину. Просила Ирма. Я повиновался и вышел. Ирма была рядом. То ли я её придерживал, то ли она меня, но мы, обнявшись, вошли в мой подъезд.

– Ох, Юрий Алексеевич, ну Вы и слабак.

– Кто? Я?

– А кто? Не я же! Пробку понюхал и того…

– Да я сильнее тебя!

– Да-да, я вижу.

– Ты что, мне бросаешь вызов? Да если хочешь, я тебя на руках до своей квартиры донесу!?

– Вот этого не надо! Благодарю, но мне моя жизнь ещё дорога!

– Ирма, ты что, боишься?

– Того, что Вы меня уроните? Да, боюсь!

– Совершенно напрасно! Сейчас я тебе докажу, что я не слабак!

 Одним рывком привлёк Ирму к себе. Она начала сопротивляться, но когда жилец квартиры на первом этаже высунулся и сделал нам предупреждение «не шуметь!», Ирма сдалась. И я её понёс на третий этаж, в свою квартиру. На втором этаже я немного устал. Переложил Ирму на плечо, и пошёл дальше, вверх по ступеням.

Мне не было тяжело. Мне было приятно. Я её нёс, как трофей. Добычу. Она, правда, была не в восторге, что я медленно иду, периодически останавливаюсь. Но я, прижимая её к себе, все же, почти донёс. На последней ступени моя нога соскользнула, и я уронил нас обоих.

Ирма взвизгнула, я упал на неё. При этом собственным лбом ушиб её лицо. Удар пришёлся или в район переносицы, или в височную долю. Ирма схватилась за глаз, и я понял, что изуродовал её. Я боялся увидеть кровь, идущую из её носика. Ирма ругалась и обзывала меня, но я оторвал её руки от лица и стал в него вглядываться.

Боже, что я наделал!? По её щекам текли слёзы. И они были не от обиды, а от боли. Мне захотелось забрать всю эту боль себе, и я поцеловал её глаза, вбирая в себя женские слёзы.

– Лучше компресс дайте! И умыться мне не помешает! – возмутилась Ирма, на мои действия.

Осознавая, что она права, я быстро открыл дверь в свою квартиру и, буквально, втащил Ирму в неё. Довёл до ванной комнаты и отправился на кухню искать в морозилке лёд. Но его там не было. Зато была бутылка водки. Я нарочно туда её положил ещё месяц назад. Признаюсь, не люблю тёплую водку. Более того, изначально водка была не моей. Её мне принёс мой друг Семён, но выпить мы так и не успели. Ему позвонила подруга, и он помчался на незапланированное рандеву. И хотя я не обиделся, что меня променяли на секс, больше Семёна в гости не звал. А бутылка водки так и осталась нетронутой.

Стоя под дверью в собственную ванную комнату, я ждал выхода Ирмы. Она вышла спустя минуты две.

– О! – увидела она меня с бутылкой. – Не поняла, Вы, что продолжения хотите? Вам разве не достаточно?

– Ирма, это для тебя.

Но она не спешила принять компресс.

– Вы обалдели? По-вашему, я сейчас в этом нуждаюсь!?

– У меня другого подходящего ничего нет.

– Вы нарываетесь на грубость!

– Ирма, но ведь ты сама говорила, нужен холодный компресс, а льда у меня нет. Зато водку я достал из морозилки. Потрогай сама, она ледяная.

Ирма взяла бутылку и улыбнулась мне.

– Ой! Что-то я сегодня излишне зла на Вас.

– Не извиняйся. В конце концов, это ведь я виновник твоей травмы. Можешь мне отомстить и тоже меня ударить.

– Нет уж. На сегодня травм достаточно, – Ирма приложила бутылку к виску.

Мы стояли в коридоре. Она держала «компресс» и невольно стала разглядывать обстановку квартиры. Хорошо, что я постоянно поддерживаю относительный порядок. У меня, конечно, не идеально, но вполне сносно.

– Ирма, пойдём, присядем на кухне. Хочешь, я тебя чаем или кофе угощу?

Взяв её за локоть, проводил на кухню и усадил на стул.

– Нет. Ни чая, ни кофе я не хочу. Воды, если можно, просто воды.

– Один момент!

В чайнике была кипячёная вода, я налил её в стакан и подал Ирме. Держа «компресс» под глазом, она сделала пару глотков воды и внимательно, даже встревожено посмотрела на меня.

– Не поняла, а где Ваша жена?

– Уехала.

– Далеко? Надолго? Это я к тому, что её возвращение не хотелось бы омрачать своим присутствием.

– Она в Москве.

– Значит, успею уйти незамеченной. Она хоть не сегодня возвращается?

– Она может быть, никогда не вернётся.

– Как это!? – Ирма даже «компресс» поставила на стол, от удивления.

– Она полгода назад уехала в Москву по приглашению подруги. Они на пару открыли ресторан. Неплохой ресторан. Он пользуется успехом. В прошлом месяце я в нём был. Действительно замечательное место. Кухня хорошая. Полина купила себе квартиру и, наверное, уже не вернётся.

– Вы к ней уедете?

– Меня не зовут. К тому же «Тандем» моё детище и оно здесь.

– А Ваша жена там?

– Там.

Ирма откупорила бутылку водки и попросила рюмки. Я достал рюмки, извлёк из холодильника колбасу, нашёл хлеб и стал нарезать закуску.

– Э, нет! – почему-то Ирма отобрала у меня нож. – Позвольте мне? А то Вы, чего доброго, ещё и себя покалечите.

Она быстро нарезала колбаску, выложила её на тарелочку. На другую положила хлеб. Поставила закуску на стол и, сев напротив меня, разлила по рюмкам водочку и предложила тост:

– Предлагаю выпить «за Царя в голове», ибо не все решения лежат на поверхности.

Мы чокнулись и выпили до дна.

– Ирма, прошу прощение за личный вопрос… ты замужем была?

– Не довелось.

– Подходящего мужчину не встретила?

– Не встретила.

– А ещё ждёшь?

– Вы б лучше налили ещё. Хотя нет! Лучше я сама.

Она налила ещё. Ведя беседу на нейтральную тему, больше связанную с работой, мы выпили ещё. Потом ещё.

– Всё! Юрий Алексеевич, Вы давайте на боковую, а я домой.

– В смысле?

– Уж полночь близится.

– А Германа всё нет? – поддержал я фразу Ирмы.

– Идите спать!

– А ты?

– Я тоже сейчас поеду домой спать.

– Оставайся у меня.

Ирма удивлённо на меня посмотрела, встала и поправила свою причёску:

– Так! Где у Вас выход?

Недолго думая, я пошёл к входной двери и закрыл её на замок, а ключ сунул в карман брюк и обратился к удивлённой Ирме, которая, уже начала обуваться:

– Значит так! Одна от меня уже ушла искать более шикарную жизнь, другую выпускать я не буду.

– А…

– А спать будешь в зале! Пошли стелить.

– Ну, если в зале, то пошли.

И мы пошли. Я помог постелить. Ирма, правда, мне не дала самостоятельно трудиться и отобрала простыню. Ну и правильно. У меня на тот момент уже голова начала кружиться.

Потом помню, что Ирма меня привела в спальню и начала раздевать. Я почти отрезвел, когда её руки сняли с меня пиджак, расстегнули мою рубашку и стянули её с меня. Невольно мои руки потянулись к её одежде.

– Юрий Алексеевич, ручки положите мне на плечи. А то я смотрю, Вы совсем едва на ногах стоите. Сейчас я с Вас брючки сниму, и можете на кровать садиться.

Мне было непонятно, почему я не могу её раздеть, но повиновался. И действительно через секунду Ирма расстегнула ремень на моих брюках, ещё секунда и молния тоже поддалась её ручкам. Но интимности в этих движениях не было. Опустив мои брюки до колен, она усадила меня на кровать и довершила раздевание. Последнее, что с меня было снято, были мои носки. Трусы она с меня не стала снимать. Хотя я предлагал.

Повалив меня на кровать и, укрыв одеялом, она вышла в зал.

– Ирма! Вернись! Мне холодно без тебя!

– Спите уже!

– Ирма! Кровать слишком большая для меня одного… я замерзаю-ю!

– Живо спать!

***

Когда проснулся рано утром, ужасно хотел пить и искупаться. Встал, побрёл на кухню. Но проходя мимо дивана, что у меня стоит в зале, был приятно удивлён, увидев Ирму. Она спала. Она не ушла? А ведь могла. Ключики из моих брюк уж точно могла извлечь и сбежать. Однако не сбежала. От этой мысли мне стало безумно приятно.

Одеяло скрывало Ирму, но не всю. Невольно моё внимание задержалось на красивой женской обнажённой ножке. Не знаю почему, но я, как дурак, стал улыбаться. И пошёл на кухню, выпил там воды, а после отправился в душ.

Одна лишь мысль злила в то утро – почему Ирма меня не захотела?

Я не всё помню из вчерашнего вечера, и всё же наличие на мне трусов подтверждает – меня вчера не захотели.

Хотя с какой стати я мог надеяться на другое!?

Пьяный, к тому же женатый. Сомнительный соблазн!

И если первое ещё как-то к вечеру пройдёт, то второе вряд ли.

Вода приятно коснулась меня. Я делал душ поочерёдно, то горячей, то прохладней. Когда разум окончательно вернулся, выключил поток воды, вытерся и пошёл в спальню, обмотав бёдра полотенцем.

Моя одежда аккуратно лежала на кресле. Даже носки не валялись «не пойми где». Присев на кровать, стал думать о Ирме, о себе, вообще о своей жизни.

В результате непродолжительной мыслительной деятельности, принял решение – нужно ехать в Москву за разводом. Жёнушке я однозначно не нужен, она давно предлагала развод. А с Ирмой было сложней. Но от наличия брака с другой, мои шансы уменьшались в разы. Даже можно сказать, сводились к нулю.

Именно эта мысль поспособствовала тому, что уже через полчаса я был в такси, ехал в аэропорт. Ирма не слышала, как я оделся и, закрыв на ключ, покинул своё жилище, фактически лишая Ирму всего мира. Да, она могла позвонить кому-нибудь и попросить вскрыть мою квартиру, чтобы уйти. Я думал об этом. Но надеялся, что она останется, и не будет искать способ уйти.

Закрыть её, был мой выбор. Остаться или уйти, будет её выбор.

***

Уже прилетев в Москву, я терзался желанием позвонить Ирме и узнать, где она. Но понимая, что её выбор не повлияет на моё решение подписать документы о разводе, я не звонил. При этом, невольно желая своим молчанием сохранить надежду, что Ирма всё ещё у меня дома.

Выйдя из здания аэропорта, взял такси и отправился в ресторан. Полина на тот момент уже знала, что я еду, и знала зачем. Обещала привезти документы в ресторан. Там мы их и подпишем. Её вариант мировой, согласно которой предполагался делёж совместно нажитого имущество, я предложил тоже приготовить. Но Полина попросила в этом деле отсрочку. Я не стал возражать. В конце концов, мне не жалко было для неё ничего. Если ей что-то приглянулось, пусть забирает. Главное, чтобы «Тандем» остался моим.

Жена подарила мне двух сыновей, а за них я готов был терпеть любые её капризы. Детей я уже поставил на крыло; по квартире, по машине, хорошее образование, каждый на престижной работе. Дальше сами. Будут жениться, тогда, конечно, опять все расходы возьму на себя. А пока пусть сами попробуют пожить. Хотя они у меня нормальные ребята. Живут без баловства. Дима, правда, тоже собирается в Москву перебраться, зато Илья такого желания не проявляет. Он более домашний. Тихий, спокойный парень. В прошлом месяце с девушкой своей меня познакомил. Скромная девушка. Думаю, что свадьбу в следующем году хоть одну, но сыграю. Дмитрий совсем другой. Непоседа. Может быть, повзрослев, угомонится.

Одно только Полине не могу простить… Когда Диме было семь, Илюше пять, она забеременела. Я тогда на работе подолгу задерживался, пацаны были на ней. Старший в первый класс пошёл, младший приболел. А тут такое дело. В общем, не долго думая, Полина, в тайне от меня сделала аборт. Когда я об этом узнал, напился вусмерть. Потом ещё месяц с ней не разговаривал. Я всё понимал, ей тяжело с тремя мужиками. Бабушки далеко, и всё такое. Но я плакал. От обиды, что не смог уберечь своего ребёнка.

Хотя в целом, мы прожили с ней хорошо. Она мне не изменяла, я ей тоже. У неё, конечно, были свои женские тараканы, но к ним с годами я привык. Человек ко многому может привыкнуть. Тем более что я её любил. И тем не менее, когда она предложила пожить порознь я, нехотя, но согласился. Говорят, отпусти, если твоё – то вернётся. Я отпустил… Не вернулась.

– Юра! Хорошо выглядишь!

Полина меня встретила у входа в ресторан. Подошла, поцеловала в щеку зачем-то и, улыбаясь, продолжала на меня смотреть.

– Привет, Полина.

– Ты изменился. Похудел.

– И даже выглядишь моложе, – опять память вспышкой выдала слова из услышанного когда-то. Но это, я хоть помню, откуда – песня «Сто часов» Юрия Лозы.

– Что ты говоришь, Юра?

– Я говорю, ты тоже хорошо выглядишь. Документы готовы?

– Ты спешишь?

– Да. Мне нужно вернуться сегодня же.

– У тебя важная встреча?

У меня с языка срывалось ей сказать, что у меня закрыта в квартире женщина, к которой я очень хочу вернуться. Но я сказал совсем другое:

– Да, важная. Здесь будем подписывать, на улице, или в кабинет пригласишь?

– Юра, чего ты такой нервный? Я думала, ты приедешь, я тебе ресторан покажу, мы посидим, пообедаем, а уже потом все дела.

– В другой раз в твоём ресторане банкет закатим. Детей пригласим, друзей и отметим наш развод. А сейчас давай брак наш разрушим до основания.

– Всё– всё! Не нервничай. Проходи внутрь.

Полина вошла, я за ней. Уже войдя в ресторан, заметил, с прошлого раза ничего не изменилось. Она не знала, но я уже был здесь. Месяц назад специально приезжал посмотреть, как её дела. Однако придя в ресторан, не стал ей звонить. Гульнул по-тихому и уехал домой.

Полина завела меня в кабинет и предложила присесть. И хотя она указала на кресло рядом со своим столом, я приземлился на диван.

– Где подписывать?

– Юра, это стандартные документы, – извлекла она папку и передала мне, – но может быть, ты их для начала прочтёшь?

– Ручку дай!

Полина встревожено посмотрела на меня, но ручку дала. Расписавшись где было нужно, я встал с дивана.

– Поехали в ЗАГС?

– Юра, подожди! – остановил меня её голос у дверей.

– Что-то ещё?

– Может, всё-таки покушаешь?

– Я сыт… по горло.

В ЗАГСе мы управились быстро. Полина знала к кому подойти и чем именно зарядить процесс. Время, проведённое ею в Москве, не прошло даром. Она обзавелась нужными знакомствами, которые помогли ускорить развод, так что даже не пришлось ждать положенный месяц. Спустя час после подачи документов нам на руки выдали свидетельство о разводе на основании поданного совместного заявления.

Вернувшись в аэропорт, я отправился в кафе и там выпил кофе. Есть не хотел. Хотя должен был хотеть. Было полпятого. На телефоне обнаружил три пропущенных звонка от Ирмы. Звонили так же и с работы. Но перезванивать я никому не стал. Снял телефон с режима «Совещание» и убрал его в карман.

***

Когда подъезжал на такси к своему дому, было темно. Я надеялся вернуться раньше, но вылет самолёта задержали. Поднимаясь по ступеням на третий этаж, моё сердце стало колотиться, как у подростка.

Вытащил ключ из кармана брюк, вставил в замок. Тот факт, что мне пришлось открывать дверь ключом, вызвал трепет в моих мыслях.

По крайней мере, дверь не выломали.

Вошёл в квартиру. Тишина. Даже свет не горел. Ну, кроме дежурного в прихожей. Приятно пахло чистотой. Казалось, все вещи, как после перезагрузки, вроде все на своих местах и, в тоже время, стоят не с тем градусом угла, который был у них ещё утром. Разулся, прошёл на кухню. Там вкусно пахло едой, но кухарочку не обнаружил. Прошёлся по комнатам. Чистота и пустота. Ирмы не было. Я вернулся в прихожую…

– И что дальше? – спросил у себя.

Но себе не ответил.

Мне было не ясно, что делать дальше.

Да и нужно ли было что-либо делать в таких обстоятельствах?

Тоска душила.

Но неожиданно я увидел обувь Ирмы. Она стояла в прихожей. Значит Ирма не ушла! Но где она? Я не смотрел только на балконе и в ванной. И действительно, в ванной комнате горел свет. Это я по выключателю понял. Но там было тихо. Вода не шумела. Мгновенно распахнул дверь и вошёл.

Ирма лежала в ванной. Мне стало тепло. Как будто я сам окунулся в тёплую воду. Я прикрыл дверь, чтобы тепло не уходило. И замер у дверей. Но спустя несколько секунд Ирма открыла глаза и увидела меня. Конечно, она испугалась. Вскрикнула и бултыхнулась в воде. Пена волной пошла по ванне, и небольшой шапкой выскользнула к моим ногам. Но я смотрел только на Ирму. Синяк, что я ей вчера поставил по неосторожности, тёмным пятном залёг под глазом. Однако он не мог испортить общую красивую картинку. Любуясь Ирмой, я не сразу понял, что она возмущена моим вторжением.

Наверное, это глупо, но я не счел своё поведение наглым. Смотря на эту женщину, мне хотелось нырнуть к ней под пену. Погрузившись в воду, коснуться её тела. Поэтому сейчас её возмущённая речь в мой адрес, это ничто – звук порхания бабочки, против той гневной брани, которую она бы обрушила на меня, реализуй я своё истинное желание. Но когда она поднялась и словно рождающаяся Афродита из морской пены вышла из воды, я совсем окаменел.

«…И лишь над глыбами гранита

Чуть показался рыжий диск,

Из моря вышла Афродита,

Слепя жемчужинами брызг…» (1)

Ирма мне что-то говорила, я не слышал ничего. Даже интонацию не улавливал. Только видел её глаза. Конечно, мне хотелось её всю рассмотреть, хотя бы окинуть взглядом мокрое тело. Но её взгляд глаз самого красивого серо-каре-зелённого цвета, меня пленив, не отпускал.

«Не каждый в этой жизни знает,

Что есть у женщин такой взор,

Который сердце пробивает,

Как дротик, брошенный в упор.

И где б ты не бродил по свету,

И сколько б женщин не любил,

Ты не забудешь встречу эту

И ту, чей взгляд тебя сразил!» (1)

Однако Ирма отвела взгляд и иллюзия разрушилась. Она быстро обернулась полотенцем и ещё раз попыталась меня выпроводить. Моя рука потянулась к внутреннему карману пиджака. Я извлёк паспорт, в нём лежал свёрнутый листок. Развернув его, протянул Ирме свидетельство о разводе. Она его взяла и, прочитав, вернула мне.

– Вы мне можете вразумительно объяснить, где были весь день? Почему не отвечали на мои звонки?

– Ирма, я был в Москве. Оформлял свой развод. Полина давно предлагала развестись, а я всё чего-то ждал. Надеялся, что она вернётся. А зачем? Мы друг другу не нужны. Мы чужие. Нас связывают только взрослые сыновья и совместно нажитое имущество. А быть мужем без жены – глупо и жестоко… Ты бы с женатым связалась?