Армия Бастардов. Книга 1. Игра богов и десять негритят

Четвёртой парой были будущие молодожены Станислав Струмилин и Наташа Юрьева, студенты и профессиональные альпинисты из Мурманска.

– Можно подумать, что на Карельском перешейке мало своих загадочных сооружений, – удивился Авель.

Ему, как мажору и коренному москвичу, на материнские деньги объездившему полмира, было не понять этих людей. Откладывать со стипендии весь год, отказывая себе во всём, чтобы летом прокатится через полстраны на поезде, посмотреть на пирамиду и опять убраться за полярный круг, чтобы снова целый год копить на следующую поездку.

– С таким ветром в голове они так и останутся вечными студентами, – грустно подумал Авель. – Жалко мне их. Не всем повезло с родителями так как мне. Хотя богатые тоже иногда плачут, но сидя в собственном Бентли.

Таким же сторонним наблюдателем и явно лишним в этой компании была Тала Селянкина. По всему выходило, что, если Авель не ошибся, то с этой глистой они должны были составить пятую пару. Этому Авель не очень радовался, поскольку она ему не нравилась.

– Брезгливый взгляд и яд в словах, вот это ждёт того, кто тронет эту деву. И навсегда отравит душу тот, кто, наступив на аспида и василиска, познает горечь поражения и станет жертвой пламени и льда в глазах того, в ком бьется сердце Снежной Королевы, – произнёс Авель посмотрев на Талу.

Наградив Авеля уничижительным взглядом, Тала отвернулась к окну и так просидела до конца пути. А Авель всю дорогу думал о странном поведении сопровождающих – не было ни инструктажа, ни проверки документов.

Он знал процедуру подготовки к таким экспедициям. Даже простых туристов, едущих в комфортабельном автобусе по мирному европейскому городу, и то инструктировали перед поездкой. А здесь горы и дикие животные. А взгляды сопровождающих давали понять, что лучше к ним не лезть с дурацкими вопросами, и не пытаться качать права. И позвонить знакомым матери он не мог. Смартфон загадочным образом исчез из его кармана в момент погрузки в автобус.

На аэродроме всех также молча затолкали в вертолёт. Он закинул их в горы вместе с грузом, который молчаливые пилоты вышвырнули из кабины вместе с их личными вещами.

Авель Дунаев ничего не смыслил в горном снаряжении и в тех вещах, которые нужны для жизни в горах. А вот заядлый охотник Виктор Митин сразу оценил качество и дороговизну оставленных пилотами вещей. Его глаза загорелись от жадности, а вот взгляд его жены Евгении сразу же потух. А почему стало понятно, когда стали распределять груз, и если бы не скандальная парочка Рязановых, то большую часть груза пришлось бы тащить чете Митиных, мечтающих после экспедиции прикарманить эти вещи.

Рязановы тоже были не прочь поживится на халяву, за счёт организаторов экспедиции. Они подняли скандал, призывая остальных поддержать их, и помочь поделить вещи по справедливости. Молодожёнам было наплевать кто что понесёт. Их больше заботили горы и окружающие холмы, покрытые толстым ковром цветущих растений.

Авель и Тала корректно не лезли в спор, оставаясь сторонними наблюдателями. Только смотрели они на это по-разному. Тала – с презрением, а Авель – с недоумением. Такие бестолковые экспедиции, с не притёртыми друг к другу людьми, обычно заканчивались трагедией. И поведение Талы ему не нравилось.

– Если даже это и не реалити-шоу о жизни семейных пар в горах, то эта тощая девка явный соглядатай организаторов экспедиции и знает больше остальных про то, что ждёт их впереди, – подумал Авель. – Странно всё это. Если нам предстоит найти клад для других, то я тут явно лишний.

Конец спорам положили супруги Черновы. Военное прошлое и опыт прожитых лет помог им быстро всех построить и заставить членов экспедиции поделить вещи поровну. Рязановы сразу успокоились и снова стали болтливыми сороками, а вот Виктор Митин, судя по его холодному взгляду и испуганному взгляду его жены, обиду явно затаил и при первой же возможности отомстит.

– Спорю на штуку баксов, – шепнул Авель Тале, – что через две недели сюда вернутся только Митины.

– Здесь у всех билет в один конец, – шепнула ему в ответ Тала. – И ты, мажорчик, сдохнешь ещё в пути.

Мир Неемия. Город Фелания. Императорская вилла. Второй эпизод

– Что ты хочешь? – спросил Павел-I у женского силуэта, стоящего по другую сторону кровати.

– Пришла получить плату за 100 лет безупречной службы на благо Империи, – ответил женский силуэт.

– Безупречную службу на благо Империи красноглазых гидеонов, – поправил её Павел.

– Ты прекрасно знаешь, что в этом не было моей вины, – прошипел женский силуэт.

– Вот поэтому вам всё простили и позволили жить, – произнёс Павел.

– Позволили жить? – зло прошипел женский силуэт, скидывая телохранительницу Павла на пол. – Позволили жить, но не простили. Все, кто побывал в шкуре клона, стали изгоями. Мы никому не нужны. Нам нет места среди нормальных людей.

– Папочка, можно я ей шею сверну, – проканючила телохранительница, потирая ушибленный зад.

– Ты что – дура? – заорал на неё Павел. – Это же Снежинка. Она уже сделала тебя по всем статьям, как сопливую девчонку. Если бы ты больше проводила времени на полигоне, а не шаталась бы по Пренайским клубам, то не задавала бы идиотские вопросы. А теперь иди, постой в коридоре и подумай над своим поведением.

– На кой тебе эта бездарность? – произнесла Снежинка, когда бестолковая телохранительница вышла из спальни.

– Отвык спать один за время твоей безупречной службы, – прошипел Павел. – Так что ты хочешь?

– Я хочу получить эпитафию на 20 лет и вернутся потом в твою постель, – заявила Снежинка, расстегивая одежду.

– Так, вот теперь стоп! – попытался остановить её Павел. – Во-первых, ты – Романова, а мне не хотелось бы становится зятем твоего папочки-упыря. А во-вторых, это будет не эпитафия, а отпуск по уходу за ребёнком.

– Я больше не Романова, – заявила Снежинка, заползая к Павлу под одеяло. – Семья отвернулась от меня, а ждать просто 20 лет, это жестоко по отношению к тому, кто грел тебе постель почти 100 лет и не помышлял о большем.

– Ну что вам всем от меня надо? – закатил глаза Павел. – Я что, единственный Санни-Шаль в Империи?

– Просто расслабься, папочка, и получай удовольствие, – промурлыкала Снежинка. – Или я опять зашвырну гранату в твою машину.

Мир Земля 2000М. Горы Алтая

В вещах, оставленных молчаливыми пилотами, нашлась довольно подробная карта и рация. Карту сразу забрал себе Михаил Александрович, сказав что, как бывший военный, неплохо разбирается в них. На что Виктор Митин заявил, что тоже был военным и с картами местности на ты. Но тут Евгения дернула его за рукав ветровки и что-то прошептала ему на ухо. Виктор тут же заткнулся, а что шепнула ему жена, стало понятно на первом же привале. Евгения, достав альбом для рисования, стала перерисовывать в него карту и схему маршрута.

Давид Рязанов заглянул ей через плечо, похвалил её талант художника и грамотного картографа.

– Я в своё время на типографа училась, – гордо заявила Евгения, но натолкнувшись на ледяной взгляд Виктора, тут же поникла и уткнулась в свой альбом.

Рацией завладел Давид Рязанов, заявив что в молодости был радиолюбителем и только забота о семье заставила его бросить любимое дело и заняться бизнесом. На первом же привале он начал настраивать рацию и, что-то накрутив в ней не так, сломал.

– Руки у тебя из задницы торчат, радиолюбитель, – зло процедил Виктор Митин.

После этих слов Давид взорвался и чуть не полез в драку. Но увидев как Виктор распаковывает охотничий карабин со снайперским прицелом, тут же заткнулся и пообещал на следующем привале отремонтировать рацию.

Всем в пути нашлось дело. Супруги Черновы ставили палатки на привалах. Вера Рязанова оказалась неплохой поварихой, а Давид собирал сухие палки и поддерживал костёр. Виктор охотился на мелкую дичь, а Евгения умело разделывала тушки зайцев и ощипывала куропаток.

Будущие молодожёны Станислав и Наташа, попав в горы, резко изменились. Из бесшабашных студентов с ветром в голове, они превратились в знатоков своего дела и даже Виктор Митин, бывший не новичком в горах и тот признавал их правоту, как лучше двигаться по маршруту.

И только Авелю с Талой не находилось дела. Если Тала откровенно бездельничала, то Авель чувствуя свою бесполезность, пытался помогать супругам Черновым, но добился лишь того, что даже такой добряк как Михаил Александрович однажды послал его матом.

После этого случая Давид, лёжа у костра и ковыряясь в рации, ехидно посоветовал Авелю заняться Талой. Но после фразы Талы про билет в один конец, Авель её возненавидел. Лезть к Митиным Авелю мешал ледяной взгляд Виктора, а студенты вообще были заняты только собой. Оставалась только Вера Рязанова, к которой и сунулся Авель со своей помощью. Попытка помочь Вере разжечь костёр чуть не закончилась трагедией, когда Авель плеснул в костёр бензина.

– Иди отсюда, придурок, – наорала на Авеля Вера под ехидные смешки Давида.

Пристыженный Авель отошёл от костра и уселся рядом с Талой, которая, заняв позицию стороннего наблюдателя, взирала презрительно на членов экспедиции, сидя на большом валуне.

– Зачем я вам нужен? – тихо спросил Авель.

– Кому это нам? – спросила Тала, явно включив дурочку.

– Тем, кто затеял этот цирк? – ответил Авель.

– Не понимаю, о чём ты? – произнесла Тала.

– Бывшие военные, хорошо разбирающиеся в картах и привыкшие к походной жизни, – начал перечислять Авель. – Радиолюбитель и повариха, охотник и картограф, ну и два профессиональных альпиниста. Стандартная группа для выполнения какого-то спецзадания. Твоя роль тоже понятна. Сидишь и наблюдаешь, чтобы всё шло по плану. И не пытайся маскироваться под наркоманку. Навыки профессионального бойца в движении выдают тебя с головой.