(Не) курортный роман

– Это целых тринадцать с половиной месяцев!

– Да, спасибо, капитан очевидность, – закидываю в рот дольку горького шоколада и хватаюсь за бутылку привезенного Федей вина. – И к чему ты клонишь? – спрашиваю, щедро плеская в бокал.

Интересно, Нагорный пожалеет о своем решении выдернуть меня в командировку, если завтра я появлюсь в аэропорту зеленая и мучаясь похмельем? Если да, то я напьюсь ему назло!

– Ты не думала, что этой свадьбы не должно случиться, Стеф?

– Звучит страшно.

– Зато реально. Сама посмотри: вам постоянно что-то или кто-то машет. Встречи, командировки, ссоры, то вы расходитесь, то сходитесь. Качели! Как давно ты не надевала то кольцо, которое он подарил?

– Оно мне велико.

– И за целый год, месяц и две недели ты не нашла времени унести его ювелиру, чтобы подогнать по размеру? – я прямо вижу, как скептически выгнулась бровь подруги. – По-моему, тут вполне очевидно, что сама судьба противится вашей свадьбе. Нужно притормозить.

Если отбросить эмоции, Ксю говорит вполне логичные вещи…

Ксю? Или алкоголь во мне, который чуточку притупил бушующие с самого утра эмоции?

Я, конечно, никогда не была суеверной. И для меня все эти “знаки свыше” – чушь и отговорки. Но что, если подруга права? За целый год можно было найти, как минимум, триста шестьдесят пять возможностей расписаться и обзавестись заветными штампами в паспортах. М-да…

– Ксю.

– Ага?

– Просто, чтобы ты знала. Я ненавижу, когда ты права!

Утро начинается с боли. Хотела бы я сказать, что только душевной, но нет. Головной. Ровно в шесть ноль-ноль, когда о своем существовании напоминает будильник, я стягиваю с глаз плюшевую маску для сна. Желание умереть достигает своего апогея.

Вчера так увлеклась, что одна приговорила целую бутылку вина. Полночи провисела с Ксюхой на телефоне. А сейчас даже вспомнить не могу: дособирала ли я чемодан и до чего мы с подругой в итоге договорились.

А Федя так и не позвонил.

Нащупываю под подушкой телефон, просматриваю уведомления. Тешу слабую надежду на то, что хоть утром увижу сообщение от жениха. Пусто. Львовна и та отправила голосовое, а от Федора ни словечка. Даже “доброе утро” не написал! Хотя я точно знаю, что в это время он уже не спит.

Заползаю с головой под одеяло. Мое разочарование сложно описать цензурными словами. Я, конечно, знала, что он обидится и психанет. Но чтобы настолько? Какие эти мужчины сложные существа с тонкой душевной организацией. А потом еще говорят, что мы – женщины – слабый пол.

Позволив себе поваляться еще пять минут, в шесть ноль-пять соскребаю себя с постели. Отдергиваю плотные шторы, впуская в спальню солнечный свет. Может, хоть так это утро станет менее мерзким?

Нет. Не помогает. С первыми лучами город потихоньку просыпается. Медленно вкатываясь в бешеный ритм мегаполиса, люди разъезжаются по своим рабочим места. Я бы тоже с удовольствием сейчас поехала в офис. Но никак не в аэропорт.

Телефон на кровати разражается требовательным вибро. На мгновение мое глупое сердечко решает воспылать надеждой, что это Федор одумался. Но… нет. Это Ксюша.

– Утро.

– Ты там как, командировочная? Жива?

– Увы. А ты чего не спишь в такую рань?

– Позвонила выразить тебе сильную моральную поддержку.

– Ха-ха. Это того не стоило, поверь.

В немом протесте игнорирую перекинутый через спинку кресла халат и топаю в одних трусах на кухню. Привычка у меня такая – утром ходить по квартире нагишом. Федя тщетно пытался меня от нее отучить. Его любимый аргумент:

– С ума сошла? Вдруг соседи увидят? У тебя вечно распахнуты шторы.

Ну, увидят, и что с того? Пусть смотрят! Что мне, жалко, что ли? Я лишней скромностью не обременена. Фигура у меня если не идеальная, то очень к ней близка. И это я не про форму шара, если что.

Эх, Федя, Федя…

– Ладно, – вздыхает Ксю, – если серьезно, то меня выдернули на работу. Какой-то важный банкет у клиентки, срочно нужно состряпать укладку. Так что я уже в такси, в пробке и в дурном настроении. Звоню сказать, как тебе страшно повезло, подруга. Я еду в загазованный центр города, а ты в Сочи. Почувствуй разницу.

– Приму к сведению, – мрачно бурчу поморщившись. – Ладно, буду собираться. Как долечу, наберу.

– Договорились. Оттянись там на полную катушку! За меня, за себя и за того парня.

– Ты же в курсе, чем слово “командировка” отличается от слова “отпуск”?

– Не вижу разницы, – хохочет в трубку Ксю.

Я против собственной воли все-таки улыбаюсь. Ладно, Ростовцева, хватит киснуть.

Сбрасываю вызов и наливаю в стакан воды, растворяю в нем таблетку аспирина. Закидываю в себя. Господи, с этого дня точно бросаю пить!

Взгляд цепляется за воткнутый в урну букет гербер, торчащий стеблями вверх. Живописно…

Передернув плечами, несу свое тело в контрастный душ. Время поджимает. Нравится мне это или нет, но ехать придется. Эта мысль тоже радости не прибавляет. От скорой встречи с Нагорным до самых кончиков пальцев волной прокатывается раздражение.

Если быть совсем честной, даже исключая сорванную свадьбу, Сергей – последний человек, с кем я желала бы остаться наедине больше чем на пару часов. Такое “уединение” ничем хорошим не может закончиться, помятуя о наших былых… м-м, “забавах”.

После душа обтираюсь полотенцем, сушу волосы, леплю под глаза патчи, и топаю на кухню. Щелкаю чайник и лезу за любимой кружкой, когда раздается звонок в домофон.

Бросаю взгляд на часы. Семь утра. Кого это принесло в такую рань?

Снимаю трубку, прислушиваюсь, спрашиваю:

– Кто там?

– Доброе утро, девушка. Доставка.

Какая еще доста…а-а-а! Какой сегодня день недели? Вторник же!

Расплываюсь в улыбке, к двери скачу едва не вприпрыжку. Жду доставщика на пороге. Сердечко заходится в радостном волнении, когда парень в зеленой форме модного в столице цветочного магазина выходит из лифта и широким шагом направляется к моей квартире.

– Здравствуйте. Стефания Ростовцева?

– Верно. Доброе утро.