– Ну, теперь держись, – произнесла красная физиономия Чеза, появившаяся из-за фикуса. – Ты уже решил, какую смерть изберешь? Можешь смело отдаться Шатерской Инквизиции, я думаю, что по сравнению с тем, что с тобой сделает тетя, их пытки покажутся детскими играми.
Поскольку я еще не совсем отошел от некоторого замешательства, то решил промолчать. Тем более что мне стало, мягко говоря, не до шуток. Зная тетю, можно и в правду решить сделать харакири (что бы это ни было)… Стоп, а что такое это «харакири»? Откуда я слово-то взял? Ах да, припоминаю что-то. Кажется я слышал что-то подобное в одном из своих снов…
Нет, мне сейчас не о снах надо думать. Что там с тетей-то случилось?
Я с некоторым усилием вышел из глубокой задумчивости и сфокусировал внимание на голосе Чеза.
– …И что же она видит, когда подходит к своему любимому племянничку? Он целуется с той, от которой отворачиваются даже самые непредрассудительные люди. А когда она решает объяснить нахалке, что ее поведение как минимум недостойно, она получает в ответ заявление о том, что свадьбу вы назначили на третий месяц весны. Что вы на это скажете, будущий отец маленьких вампирчиков?
Будущий отец потерял пока еще толком не обретенный дар речи.
Какая свадьба? Я что-то пропустил? Да тетю же удар хватит… если уже не хватил. А если не хватил, то, значит, хватит меня и не без ее помощи.
– Ээ… Чез, а она очень… злая? – чуть ли не заикаясь, спросил я.
– Злая? Ну, как тебе сказать… Я бы сказал в бешенстве, мечет молнии, готова порвать тебя голыми руками, пышет…
– Хватит! – скривился, я, почувствовав нечто, сродни зубной боли. – Я уже понял.
Чез улыбнулся, но уже сочувствующе.
– Ничего, могу тебя слегка успокоить. Разборки переносятся на завтра, потому что сейчас все посторонние зал освобождают, и остаются только поступившие. Дерзай, авось тебя по пути к дому пришьют воры (это шутка, потому что последнего вора в городе повесили еще лет двести назад) и не придется объясняться с тетей.
Как ни странно, но легче мне от его слов не стало.
– Слушай, а ты и вправду жениться собрался? – неожиданно спросил Чез.
Если бы взгляды могли убивать, Чез уже лежал бы растерзанным на очень мелкие кусочки.
– Понял, понял. Ну, хоть пригласи на свадьбу-то.
Я дернулся, чтобы дать ему пинка, но он тут же отпрыгнул, а высовываться из-за фикуса я пока побоялся. Как я понял, еще не все лишние вышли. Для меня, конечно же, самой лишней была на данный момент моя собственная тетя.
Я аккуратно выглянул из-за спасительного растения. Кое-кто остался сидеть за столами, но основная масса двигалась к выходу. Опасливо оглядываясь по сторонам, я чуть ли не на цыпочках двинулся к главному столу и, надо же такому случиться, столкнулся нос к носу с Лиз и Натали.
– Выход в той стороне, – заметила Лиз, показав пальцем мне за спину.
– Очень рад, что ты знаешь, куда идти, – натянуто улыбнулся я, опасливо оглядываясь по сторонам.
– Ну, так двигай к выходу, – уперлась в мою грудь ручкой навязчивая девушка. – Тебе здесь не место.
Натали неуверенно дернула Лиз за рукав.
– Мне кажется, Чез говорил, что Закери тоже поступил в Академию…
Лиз расхохоталась мне в лицо. Почему именно мне в лицо? Я-то при чем? Это Натали сказала…
– Да он свет-то не с первого раза зажигает. – Это она уже Натали.
Вот ведь… До сих пор все этот случай все вспоминают и к месту и не к месту. Между прочим, я тогда подвыпивши был… и на ногах едва стоял, куда уж свет-то зажигать…
– Но Чез говорил… – стояла на своем Натали.
– Чез тебе наговорит, – отмахнулась Лиз. – Он тебе такого наговорит, лишь бы в постель затащить.
Тут уж я не выдержал.
– Лиз, весь лишний народ уже вышел. Гуляй-ка и ты отсюда.
Лицо девушки стало пунцовым. Зло сверкнув глазами, она чуть ли не строевым шагом направилась к ближайшему Учителю Ремесленнику. Натали (вот хорошая девочка) виновато улыбнулась мне, и пошла к выходу, решив не ждать свою «подругу». Тем временем ее подруга делала все возможное, чтобы унизить меня. Вернее попытаться унизить.
Громко, так, чтобы ее слышали все окружающие, она начала на меня жаловаться:
– Простите, вон тот молодой человек не поступил в Академию, но категорически отказывается покидать зал.
Ремесленник, как мне показалось озадаченно, посмотрел на девушку, пытаясь понять, что собственно, она от него хочет. Лиз перешла от театральных эффектов к действиям, и зашептала что-то на ухо Ремесленнику. Тот пожал плечами, и повернулся в мою сторону.
В дородной фигуре, я к немалой радости узнал уже знакомого мне Ремесленника – Шинса, который сегодня на площади так переживал из-за вампирши.
Лиз взяла все еще ничего не понимающего Ремесленника под руку, и победным шагом устремилась ко мне.
– Вот этот молодой человек… – начала Лиз, подойдя ко мне, и ткнув в меня пальцем.
На лице Ремесленника промелькнуло узнавание.
– Да, молодой человек, проходите на свое место. Вы задерживаете остальных поступивших, впредь советую вам быть пошустрее. Если я не ошибаюсь, вы будете обучаться на моем факультете?
Я на всякий случай кивнул, хотя понятия не имел, какой именно факультет представляет этот Ремесленник.
– Давайте, давайте. Шевелитесь, – махнул рукой Ремесленник, и повернулся к Лиз. – Так что вы хотели сказать, девушка?
Девушка покрылась красными пятнами и просто беззвучно открывала и закрывала рот.
Мне так и хотелось показать Лиз язык, но я сдержался и степенно проследовал к столу, краем взгляда проследив за суетливым уходом противной девушки.
Не прошло и пары минут, как двери были закрыты и в зале остались только поступившие и Высшие Ремесленники. Ученики сидели в соседнем помещении, но и они иногда показывались из-за двери, ведущей в их зал.
Люди (и вампирша), не торопясь, рассаживались за главным столом. По моим догадкам, мест должно было быть около двухсот, плюс минус десять.
Я проследовал к месту за столом, которое мне заблаговременно занял Чез. К сожалению, по закону вселенской подлости, недалеко от нас оказались и дружки Лиз. Они, как и все присутствующие, стали невольными свидетелями сцены, устроенной Лиз. Взгляды, бросаемые на меня ее кавалером, не предвещали ничего хорошего, то же самое можно было сказать и про взгляды кавалера (я надеюсь уже бывшего) Натали, достающиеся Чезу. Впрочем, ни Чеза, ни меня, эти взгляды ничуть не смущали.
Я нашел взглядом белую фигуру, сидящую по левую руку от меня через человек восемь, и наткнулся на насмешливый взгляд Алисы. Она мне подмигнула и нарочито медленно отвернулась. Как там говорили? Любая девушка – это тайна, и ее помыслы – загадка, причем чаще всего загадка и для нее самой. Ой, какая точная поговорка…
Едва я сел за стол, как сверху раздался уже знакомый по первому испытанию механический голос:
– Приветствую поступивших. Это ваш последний вечер свободы и надеюсь, что вы им насладились в полной мере.
Действие 6