Брокингемская история. Том 4

– Да чтоб их всех…! – не смог сдержать эмоций Доддс, – Мы только вчера прибыли в Алексвилл – а уже сегодня должны сматывать удочки и мчаться, высунув языки, на другой конец страны? Маклуски, а не забыли ли вы напомнить шефу о том, что мы ещё не выполнили его предыдущее задание по поимке похитителей Милдрея?

– Я ничего не забыл, – опроверг Маклуски, – Но шеф был непреклонен: Он сказал, что выслеживанием похитителей мы займёмся потом, когда разделаемся с более важными делами. Я осторожно ему намекнул, что попытки заткнуть нами двоими все существующие в природе дырки напоминают натягивание тришкина кафтана. Шеф на это ответил, что если мы будем трудиться с полной отдачей, то нашего тришкиного одеяла должно хватить на всех. А когда шеф настроен упорно, переубедить его не способна ни одна сила на свете…

Над лавкой возле здания отделения полиции повисла полная безысходности тишина. Пару минут спустя её нарушил голос Доддса:

– Судя по всему, от поездки в Крукроуд нам уже не отвертеться… Но ведь недаром какой-то древний философ утверждал: Если тебя заставили заниматься дурацким делом, постарайся отыскать в нём хоть какой-то смысл! Возможно, наш предстоящий визит в дурдом окажется не таким уж и бесполезным…

– Спору нет: Нам будет любопытно поближе познакомиться с повседневным бытом настоящей психиатрической лечебницы, – не стал возражать Маклуски, – Да и разговор с Ривзом насчёт акций мы без труда сможем повернуть в другую, более интересную для нас сторону… Меня удручает другое: До этого Крукроуда не так-то просто будет добраться отсюда, из Алексвилла…

– Если мне не изменяет память, месяц назад мы очень быстро доехали от Алексвилла до Крукроуда на каком-то товарном тепловозе, – припомнил Доддс.

– Пожалуй, этот манёвр стоит попытаться повторить! – в задумчивости произнёс Маклуски.

В середине того же дня два выдающихся детектива своего времени уже шагали твёрдой уверенной походкой по хорошо знакомому им коридору первого этажа полицейского участка города Крукроуда. Их верные саквояжи были крепко зажаты в их цепких натруженных руках… Заглянув по старой памяти в так называемую рабочую комнату, они обнаружили там сразу двоих местных сотрудников. Одним из них был Гилмор, давний приятель обоих лондонских детективов. В данный момент он был занят тем, что сидел у себя за столом, копошился в ворохе каких-то важных бумажных документов, чертыхался и раскладывал эти документы по столу в три большие стопки… Вторым из присутствующих был уже упоминавшийся недавно доктор Смит. Он тихо и скромно сидел за другим столом и молча наблюдал за действиями коллеги, хотя сам в них участия не принимал.

– Доддс и Маклуски? Рад вас видеть! – Гилмор с искренней теплотой пожал руки новоприбывшим, – Вы поспели вовремя! Я как раз собрался кое-куда отчаливать…

– Вообще-то нас вызвал Фицрой по одному важному срочному делу, – раскрыл секрет Маклуски, – К нашему удивлению, кабинет Фицроя сейчас заперт, а его самого в этом кабинете вроде бы нет.

– Фицрой укатил с Перрименом куда-то в соседний район, – подтвердил Гилмор, – Напоследок он дал мне задание: собрать все документы насчёт Ривза, отнести их в дурдом и передать главврачу. Как видите, со сбором документов я уже почти закончил, – он кивнул на три большие стопки у себя перед носом, – Я добросовестно перерыл все наши материалы за последние пару месяцев. В первую стопку я отложил те, которые имеют отношение к Ривзу; во вторую – те, которые не имеют к нему отношения, но представляют для нас хоть какой-то интерес; наконец, в третью попали те, которые никакого интереса не представляют. Сейчас я ещё раз просмотрю все эти три кучи и убедюсь, что ничего не перепутал. Потом запихну первую кучу к себе в сумку, вторую уберу обратно в стол, а третью выкину в мусорную корзину – ну а затем поскачу на полусогнутых в дурдом… Я уже договорился об аудиенции с лечащим врачом Ривза. Он с нетерпением дожидается наших документов, чтобы отнести их своему главврачу.

– Безусловно, Фицрой поручил вам весьма ответственное задание, – признал Доддс, – Самая главная сложность состоит в том, чтобы не перепутать между собой эти три стопки… Будет очень досадно, если вы, например, выкинете в мусорную корзину все важные документы, а в дурдом отнесёте какую-то постороннюю ерунду!

– Уж я не ошибусь – можете не сомневаться! – заверил Гилмор.

Столичные детективы окинули своим цепким профессиональным взглядом третью стопку (предназначенную на выброс) и понимающе ухмыльнулись, разглядев на бумажных листках длинные столбики каких-то мудрёных цифр, напоминающие подсчёты при игре в бридж.

– Да, без наших документов дурдом – просто как без рук, – повторил Гилмор, перебирая бумажки из первой стопки, – Ривз угодил к ним прямиком от нас. Наших доблестных медпсихработников наверняка заинтересуют обстоятельства, при которых это произошло… Например, вот передо мной – протокол одного следственного эксперимента, – он вытащил из стопки небольшой листок, – В конце протокола имеется приписка о том, что испытуемый Ривз был доставлен в психиатрическую больницу. Далее стоит подпись доктора Смита… Да, теперь Ривз будет знать, на кого жаловаться в случае необходимости! – позволил себе небольшую шутку он.

– А я-то тут при чём? – дал немедленный отпор Смит, – Эксперимент проводили Доддс и Маклуски – вот на них он пускай и жалуется! Я при этом всего лишь присутствовал…

– Однако под документом стоит ваша подпись, а не наша, – обратил внимание Маклуски, – Так что ответственность за итоги эксперимента несёте вы, а не мы!

– Какую ещё ответственность? – вскричал не на шутку встревоженный доктор.

– Исключительно моральную, – успокоил его Маклуски.

– Вы что, шутите? – заподозрил подвох Смит.

– Разумеется, коллега пошутил, – подтвердил Доддс, – На самом же деле вы несёте не только моральную, но ещё и уголовную ответственность, вплоть до заключения в тюрьму и конфискации имущества. Если Ривз, чего доброго, решит, что был помещён в дурдом несправедливо, он имеет полное право предъявить претензии лицам, причастным к этому. А таковое лицо в нашем деле только одно, как следует из подписи под протоколом эксперимента…

– Ну, знаете ли…! – произнёс в замешательстве доктор Смит.

Не в силах усидеть на месте, он поднялся из-за стола и прошёлся по рабочей комнате до окна и обратно… Между тем Гилмор перешёл к рассмотрению материалов из третьей стопки.

– Что это у нас такое? Ах да – протокол подсчёта избирательных бюллетеней на выборах начальника полиции от третьего августа сего года! – он с трудом удержался от смеха при виде знакомого документа, – Смит, не желаете ли оставить его себе на память?

– Нет, не желаю, – процедил Смит сквозь зубы.

– Тогда эта бумажка отправляется в мусорную корзину, – Гилмор разорвал протокол на четыре части и прогулялся в дальний угол комнаты, где стояла упомянутая корзина, – Вот на моём столе стало ещё немного попросторнее…

– Ну что ж, не будем отрывать вас от важного ответственного дела! – проявил присущий ему такт Маклуски, – Гилмор, мы подождём вас на лавочке у входа! Нам с Доддсом тоже требуется кое-чем заняться… (Сказать по правде, мы не курили с самого Алексвилла.)

– Ну что ж, подождите, – охотно согласился Гилмор, – Но вообще-то ждать меня бесполезно! Как только я закончу с разбором материалов, то сразу отправлюсь в поход до дурдома.

– Мы забыли сказать вам самое главное: Мы будем сопровождать вас в этом походе, – поставил его в известность Маклуски.

– Ничего не имею против! – обрадовался Гилмор.

Несколько десятков минут спустя Доддс, Маклуски и Гилмор уже шагали твёрдыми уверенными походками по бескрайним крукроудским просторам в сторону знаменитой местной психбольницы. Столичные детективы, как обычно, несли в руках свои неразлучные саквояжи. Багаж Гилмора состоял из небольшой кожаной сумочки, болтавшейся на его левом запястье. (Именно там теперь находились все документы из бывшей первой стопки.)

– Ну и удивил нас сегодня ваш Фицрой! – вернулся к главной теме дня Доддс примерно на полпути до конечной цели перехода, – Не успел начаться день – а он уже отыскал нас в Алексвилле своим настырным звонком….

Честно говоря, мы были уверены, что он уже давно отправился в отпуск и вовсю загорает на каких-нибудь заморских пляжах.

– Нет, в отпуск ему отправиться не удалось, – опроверг Гилмор, – А знаете почему? Да, вы верно догадались: У него возникли сложности с покупкой льготных билетов на поезд… Напомню вам предысторию: Начальник нашего вокзала, Хектор, отказался продать Фицрою льготный билет, поскольку льготы положены только начальникам городской полиции, а наш Фицрой – всего-навсего исполняющий его обязанности. Тогда третьего августа сего года Фицрой провёл в нашем отделении полиции нечто вроде всенародных выборов. На них он набрал лишь пятьдесят процентов голосов и необходимый барьер преодолеть не сумел… Но он не стал унывать! На следующий день он собрал всех нас (кроме болеющего Каллагена) у себя в кабинете и заявил: "Дорогие коллеги, произошла досадная ошибка! Глава избирательной комиссии всё перепутал. На самом деле победителем в выборах должно считаться лицо, набравшее простое большинство голосов – то есть, ваш покорный слуга. Надеюсь, возражать никто не станет?" Уорвик попытался было выразить протест, но не нашёл поддержки у коллег. В итоге весь наш коллектив дружно признал Фицроя победителем выборов. Он тут же выписал себе справку о том, что якобы назначен волею народа на должность начальника полиции Крукроуда, и побежал с этой бумажкой на вокзал. Но Хектор, начальник вокзала, рассмеялся ему в лицо и сказал: "Фицрой, перестаньте пудрить мне мозги! Я не хуже вас знаю, что глава городской полиции назначается приказом вышестоящего начальства, а не избирается собственными подчинёнными… Заберите вашу филькину грамоту и не смешите людей! Льготного билета я вам всё равно не продам!" Но Фицрой пока сдаваться не собирается. Он решил, что лучше вообще не пойдёт в отпуск, чем будет поступаться своим правом на приобретение льготного железнодорожного билета…

– По большому счёту, не такая уж это и большая потеря, – взглянул на проблему по-философски Маклуски, – В

начале лета Фицрой уже побывал на курсах повышения квалификации, что вполне можно считать своеобразным заменителем отпуска. Стало быть, в этом году он уже и без того неплохо отдохнул, и теперь ему самое время снова приниматься за работу…

– Кстати, мы уже приближаемся к дурдому! – обрадовал коллег Гилмор несколько минут спустя, – Видите: Вон там, за кустами, виднеется забор из железной сетки? Да-да, это и есть наша знаменитая психиатрическая больница! Поверх забора проглядывает что-то белое. Вы уже наверняка догадались, что это – наши больничные корпуса… Между прочим, дурдом был построен по особому архитектурному проекту. Говорят, при взгляде сверху он напоминает цветок подсолнуха… (То есть, центральный корпус имеет круглую форму, а все прочие корпуса присоединяются к нему на манер лепестков.) Впрочем, сам я видел наш дурдом только сбоку. При такой проекции он имеет вид чего-то невообразимого, которое соединяется друг с другом в каком-то умопомрачительном порядке…

– Возможно, архитектор попытался отразить в своём проекте то непростое душевное состояние, в котором пребывают здешние пациенты в процессе лечения, – высказал предположение Доддс.

Продравшись сквозь заросли кустов, трое решительных спутников оказались возле забора из проволочной сетки. Они не стали обходить его кругом в поисках парадного входа, а предпочли пролезть на больничную территорию через одну из многочисленных дырок в заборе.

– Теперь наша главная задача – найти нужный корпус, – подумал вслух Гилмор, – Как назло, все они – как на одно лицо. Я уже и сам с трудом помню, в котором из них побывал в прошлый раз…

– В крайнем случае мы можем обратиться за помощью к местным врачам, – не спешил отчаиваться Доддс, – Кстати, один из них как раз сидит на скамейке вон там, чуть поодаль!

– Вряд ли это – врач, – засомневался Гилмор, пристально разглядывая незнакомую фигуру в белом медицинском халате, одиноко сидящую на больничной скамейке, – Персонал больницы сюда нечасто захаживает… Скорей уж это – один из пациентов.

– Но позвольте: Этот тип одет в белый врачебный халат, а не в синий больничный! – возразил Маклуски.

– От здешних пациентов и не такого можно ожидать, – остался при своём мнении Гилмор.

Тем временем трое решительных спутников как раз подошли вплотную к скамейке, на которой сидело загадочное лицо в белом халате. Желая развеять последние неясности, Маклуски обратился к этому лицу:

– Добрый день! Вы ведь – врач; не так ли?

– Да-да, я – врач! – ответил человек в белом халате с искренней теплотой в голосе (причём голос оказался женским), – А вы, надо полагать, больные?

– Не стоит преувеличивать: Не так уж сильно мы больны! – не без юмора ответил Доддс.

В этот момент Гилмор дёрнул его сзади за рукав и отчаянно прошептал прямо в ухо:

– Поосторожней с этой тёткой! Вы заметили, что надето у неё на голове?