Плачущий лес

Они проехали мимо аккуратных домиков, не встретив на улице ни одного человека. Лишь возле одного из домов, там, где стояла крышка гроба, сидела на деревянной скамье женщина в черном платке.

– Во сколько похороны? – спросила Мария.

– Мы успеем вернуться. Тут всего несколько километров, я уже говорила тебе.

Они выехали за пределы Полье Купине и углубились в кукурузные поля. Растения были выше человеческого роста: тугие листья, толстые стебли, крупные початки. Мария не любила кукурузу, разве что попкорн могла поесть.

– Ты что-то притихла, погрустнела, – сказала Сара. – И ела плохо. Спала неважно?

«Типа того», – подумала Мария и ответила:

– Представляете, только вчера сказала вам, что не вижу снов, и вот увидела на свою голову!

Сара, казалось, не слишком удивилась.

– Что же тебе привиделось?

– Вы.

– Неужели?

– Мне снилось, что кто-то постучал в дверь. Я встала, вышла посмотреть, но никого не было. А потом стали скрестись в окно. – Даже сейчас, при свете дня, ей было жутковато, когда она рассказывала об этом. – Я открыла окно и увидела в саду вас. Вы… – Она замялась. – Это было что-то вроде ритуального танца. Там были еще и другие люди. Ваш немой сосед, например.

– Что же они делали? Тоже плясали?

Мария отрицательно покачала головой. Кукурузные поля кончились, и дорога свернула в сторону леса – самого обычного, лиственного. Они углубились в него и теперь словно бы ехали по темному ущелью: было темно и прохладно, свет не проникал сквозь кроны деревьев.

– Остальные просто стояли и смотрели на вас. Кругом было тихо. И луна такая яркая. Потом вы увидели меня, и все остальные тоже подняли головы. – Марию передернуло. – Мне стало так страшно… Я шарахнулась назад, закрыла ставни, и позади меня кто-то засмеялся.

– И?..

– И все. Я проснулась в своей кровати.

Дорога постепенно становилась хуже, сужалась и петляла между деревьями. Ехать приходилось медленно, машина неуклюже, словно утка, переваливалась на кочках.

– Необычный сон, – проговорила Сара. – Наверное, поездка в наши края, ночевка в незнакомом месте так на тебя повлияли. – Она улыбнулась: – А вообще даже забавно представить, как я кружусь посреди сада в белом балахоне!

Впереди показался просвет. Посреди леса обнаружилась просторная поляна.

– Дальше пойдем пешком. Там машина не проедет.

Они выбрались из автомобиля.

– Далеко до Плачущего леса?

– Нет, не волнуйся.

Вслед за Сарой Мария прошла вдоль обмелевшей речонки, перебралась через шаткий мостик. Они снова шли по лесу, и Мария удивилась, как здесь тихо. Ни птичьего щебета не слышно, ни жужжания или стрекота насекомых. «Совсем как в том сне», – подумала Мария, и вдруг ей на ум пришла недавняя фраза Сары.

– Откуда вы узнали, что люди в моем сне были в белых одеждах? Я вам этого не говорила!

– Разумеется, говорила, – не смутилась Сара. – А иначе откуда же мне об этом узнать? Залезть к тебе в голову я бы не сумела.

Последние слова прозвучали так, что Марии стало не по себе: вроде бы Сара сказала, что не сумела бы залезть к кому-то в голову, но произнесла фразу таким образом, будто утверждала обратное.

Девушку охватило чувство нереальности происходящего. Захотелось бросить все, развернуться и бежать из этого места со всех ног. И пусть Сара остается тут («Зачем я вообще потащилась с ней в этот проклятый лес? Зачем мне понадобилось жалеть ее и подвозить до дому?»), а она бы села в машину и погнала прочь на полной скорости.

Но не успела эта мысль до конца оформиться, как Сара возвестила:

– Вот мы и на месте, милая. Это он, Плачущий лес.

Тропинка, по которой они шли, оборвалась. Теперь они стояли на опушке, а прямо перед ними располагалась неглубокая низина, ровная круглая площадка, со всех сторон окруженная лесом – обычным, таким, из которого они с Сарой только что вышли. На ее склонах не росла трава, и почва в той низине была не такая, как везде, красноватая, лысая – ни травинки, ни кустика.

Единственное, что росло там, – это деревья…

Никогда прежде Мария не видела ничего подобного, и сейчас не могла отвести глаз от открывшегося ей зрелища. Мысли о Саре, опасения и тревоги – все прочее вылетело у нее из головы, вытесненное ирреальностью того, на что она смотрела.

– Боже! – выдохнула Мария.

Описания Плачущего леса встречались ей несколько раз. В книге мифов, из которой она узнала об этом месте, Мария даже видела рисунок, дающий представление о том, как оно должно выглядеть, и все же ожидания безнадежно проигрывали реальности. Ни в одном языке мира не найдется слов, которые помогли бы составить правдивое представление о Плачущем лесе и о той атмосфере, что здесь господствовала.

– Вот видишь, а ты ведь не до конца мне поверила, – с легкой усмешкой проговорила Сара. – Подумала небось, что фантазирует старуха.

– Это просто невероятно, – пробормотала Мария, делая шаг к низине и собираясь спуститься с холма. – Почему никто не знает о том, что Плачущий лес – здесь? Как могло получиться, что это так долго оставалось тайной?

– Осторожнее, – предупредила Сара, но Мария не услышала ее слов, поглощенная видом Плачущего леса и тем несомненным фактом, что именно ей – неприметной журналистке-неудачнице! – выпала честь открыть его всему свету и стать звездой.

Деревья в Плачущем лесу были полностью лишены листьев. Только толстые стволы и поднятые к небу, словно руки в молитве, ветви. Деревьев было много – несколько сотен, а может, десятков сотен, сразу и не сообразишь. Они росли на разном расстоянии: некоторые стояли близко, переплетаясь ветвями, а иные – на отдалении друг от друга.

Одни стволы были толще, другие тоньше, но молодых, тоненьких не имелось вовсе, как будто все они появились, выросли примерно в одно время. Разом лишились листвы и стали… плакать.

Лес был Плачущим, и это не просто красивая метафора. По шершавым стволам сползали и застывали на солнце крупные капли смолы, только она была не янтарно-золотой, а ярко-алой, будто кровь. Деревья в этом лесу плакали кровавыми слезами.

Сухая, пережженная красновато-коричневая почва, бурые стволы, алые, словно коралловые бусины, капли, что сочились из глубины деревьев, – и гулкая, оглушающая тишина.

«Здесь как в соборе», – подумала Мария. Она и предположить не могла, что когда-нибудь увидит, ощутит нечто подобное.

На секунду в голове промелькнуло, что если она объявит об этом месте, а СМИ раструбят, раззвонят о нем по всему миру, то от его непередаваемой атмосферы не останется и следа.

К Плачущему лесу съедутся толпы алчущих туристов, готовых платить деньги, чтобы поглазеть на чудо природы. Дельцы поставят здесь палатки и станут торговать сувенирами, фотографировать, тиражировать изображения деревьев. Храмовая тишина разобьется от звуков разноголосой речи. Появятся кафе и рестораны, чтобы люди, нагулявшись по лесу и наполнив впечатлениями головы, смогли потом наполнить пищей желудки.

Мария отбросила эти мысли и стала спускаться по склону холма, чтобы подойти поближе к деревьям. Ей хотелось прикоснуться к ним и еще раз удостовериться, что они и в самом деле существуют, это не мираж, не игра воображения. Сара не пошла за ней, так и оставшись стоять на месте.

Склон был пологим, но идти оказалось трудно: почва под ногами осыпалась, в тапочки-балетки набивались мелкие камушки, и Мария пожалела, что не надела кроссовки.

Наконец она оказалась в низине, в паре шагов от первого дерева. Почва здесь была твердая, а красный оттенок сильнее бросался в глаза. Мария пригляделась и поняла, что это из-за алых капель «слез», которые падали на землю.

Девушка приблизилась к ближайшему дереву и протянула руку.