В живых не должен остаться никто!

– Пейте ещё, ребята. Вы это заслужили.

Отказа естественно не последовало.

Взглянув на настенные часы, капитан Петренко вдруг резко поднялся, подошёл к Олегу, недовольно поморщился, затем грубо схватил его за волосы и, сильно запрокинув ему голову назад, прорычал:

– Хватит отдыхать, гнида! Ты успел кому-нибудь сообщить о похищении своей жены и сына? Говори, сука! Быстро!

Но Олег молчал. Он был без сознания.

Петренко, злобно ругаясь, несколько раз с силой ударил его по щекам. Это помогло: Олег слабо застонал и зашевелился.

– Говори, сука! – вновь прокричал капитан, тряся Олега за грудки.

– Да оставь ты его в покое. Никому он не успел ничего рассказать, – подал голос Виктор Дмитриевич, небрежно развалившись в своём кресле.

– Ты откуда это знаешь? – недоверчиво поинтересовался Петренко, но трясти Олега перестал.

– Он же мне всё подробно рассказал. Сам, добровольно. Так что в подобных методах допроса нет никакой необходимости.

– Тогда меня интересует, где он провёл ночь, раз мы не смогли найти его?

– Он ночевал в пустующей квартире одного своего знакомого. У него случайно оказались ключи от неё.

– И ты ему веришь? – с сомнением спросил Петренко.

– Конечно. У него не было причин врать мне. – Виктор Дмитриевич вздохнул: – Это просто счастье, что он обратился именно ко мне, а не к кому-то из моих помощников… Ещё бы натворили сдуру делов… Ладно, забирайте его отсюда. Надоел он мне. Да и всем нам отдыхать пора. Шутка ли, ночь без сна…

– Это ты верно, Дмитрич, говоришь. Нам действительно пора… А ну, быстро вставай, козлина! – Петренко рывком поднял Олега и поставил его на ноги. – Слушай меня внимательно. Сейчас мы поедем в отделение и там спокойненько поговорим с тобой по душам. Ну, а потом отправим тебя по назначению.

– Вы что, действуете заодно с похитителями? – неожиданно спросил Олег, с трудом ворочая языком.

– Ты угадал, друг мой,– рассмеялся прокурор. – Ну и доставил ты нам хлопот. Но ничего, капитан Петренко научит тебя уважать время и труд других людей…

– Ты мне за всё, сволочь, заплатишь, – зло прохрипел Петренко. – Я тебе не шавка подворотняя, чтобы всю ночь бегать по городу и искать тебя.

– Но вы же власть! Вы должны помогать людям! – Олег помотал головой, словно сам до конца не веря в то, что он сейчас услышал.

– Значит, можем! – усмехнулся Петренко. – Ладно, хватит базарить попусту… Кротов, Ляшенко, мать вашу, чего застыли как истуканы?! А ну, быстро хватайте эту падаль и тащите в машину.

Олег попытался было сопротивляться, но два дюжих сержанта, грубо заломив ему руки за спину, отчего те аж захрустели в суставах, быстро выволокли его из кабинета и потащили по коридору. Петренко, небрежно кивнув на прощанье прокурору, вышел вслед за ними.

Как назло коридор был пуст. А попыток застопорить движение, здоровенные сержанты даже не замечали – тащили словно танки. Однако Олег не хотел сдаваться. Глубоко вздохнув, он уже хотел было закричать, позвать на помощь, но Петренко мгновенно поняв его намерения, с силой сдавил ему горло и прохрипел в ухо:

– Только попробуй пикнуть у меня! Я тебя так дубинкой приголублю, что забудешь как мать родную звать. Да и не надейся, что здесь тебе кто-то поможет. Для всех ты подлая мразь, крайне опасный преступник, жестоко расправившийся со своей семьёй. А таких не любит никто… Так что лучше молчи. Иначе я тебе тут же все зубы повыбиваю…

Олегу ничего не оставалось делать, как подчиниться. В противном случае этот изверг в погонах выполнит свои угрозы и искалечит его. И тогда… и тогда прощай последняя надежда на побег и на спасение семьи.

– Идём! – скомандовал Петренко и больно ткнул Олега дубинкой в спину.

Все вместе они быстро прошли до конца коридора, спустились по узенькой лестнице до первого этажа, открыли железную дверь и оказались во внутреннем дворике, где их уже поджидал милицейский «бобик».

Олега, не церемонясь, закинули на заднее сиденье. Оба сержанта сели рядом, прижав его с боков, исключив, таким образом, любую возможность для побега. Капитан Петренко, обойдя машину, устало плюхнулся на переднее сиденье. Закрыв за собой дверь, он негромко изрёк молодому водителю:

– Фемита ля комедия… Всё, просыпайся, Ванёк. Заводи свою «тарахтелку» и гони давай в наше родимое отделение. И пошустрей…

Секундой спустя, старая машина, натужно взревев двигателем, послушно рванула с места и, миновав огромные железные ворота, стремительно помчалась по улице в сторону указанного отделения…

ГЛАВА 6

2-ое отделение милиции, куда привезли Олега, располагалось в старом одноэтажном здании почти на самой окраине города. Остановились не на улице, а снова во внутреннем дворе – подальше от чужих глаз. Вытащив с машины, Олега сразу же потащили в кабинет начальника отделения. Узнав об этом, Олег, было обрадовался, но, прочитав табличку на двери, только горестно вздохнул. Начальником 2-го отделения милиции города Саровска значился никто иной, как капитан Петренко Игорь Сергеевич…

Петренко, открыв дверь, вошёл в кабинет первым и сразу же, не раздеваясь, уселся в новенькое кожаное кресло за старым письменным столом у окна. Это кресло с высокой удобной спинкой представляло собой разительный контраст со всей остальной мебелью – старой, обшарпанной и казённо-безвкусной.

Следом вошли Олег и двое сержантов. И в кабинете сразу стало тесно. Что неудивительно: кабинет начальника отделения представлял собой маленькую комнатку, размером примерно три на два с половиной метра. Причём, примерно треть площади занимали два объёмных деревянных шкафа, битком набитых книгами и толстыми картонными папками. Потолок грязно-серый, давно не беленный, обои старые, выцветшие, тёмный ковёр на полу местами протёрт до дыр – в общем, всё серо и уныло. Единственно ярким пятном выделялся внушительных размеров металлический сейф, стоявший в углу комнаты, справа от стола, и неизвестно зачем покрашенный в жизнерадостный светло-голубой цвет.

Развалившись в кресле, капитан Петренко с минуту разглядывал Олега, а затем коротко приказал своим подручным:

– Обыскать его! Живо!

Сержанты, без пререканий, немедленно принялись за дело.

Они тщательно обыскали Олега и забрали у него абсолютно всё: бронежилет, брючный ремень, документы, носовой платок, ножи, часы и мелкие деньги, что были в карманах. Олег только порадовался, что пакет с деньгами он спрятал в квартире Рокоссовского. Но как, оказалось, радовался он рано – первый же вопрос, который задал Петренко, звучал так:

– Где деньги?!

– Какие деньги? – попытался сделать изумлённое лицо Олег.

– Те деньги, что ты нёс похитителям! – Глаза капитана потемнели и сузились от ярости. – Только не говори мне, что у тебя их нет и никогда не было. Твою хату мы уже проверили – денег там нет. Так, где они?!

– А где моя жена и сын?

– Отдашь деньги – узнаешь!

– Я хочу знать сейчас!

Петренко встал с кресла и подошёл к Олегу, небрежно помахивая дубинкой.

– Не в твоём положении диктовать условия, дурачок. Отдай мне деньги, и я, в благодарность, обещаю тебе, что ты увидишься сегодня и со своей женой, и со своим сыном.

Олег одарил его недоверчивым взглядом – ага, нашёл дурочка, так я тебе и поверил… Но ему всё равно нужны были ответы.

– Что вам от нас нужно? – хрипло спросил он. – Зачем вы похитили мою жену и сына? Почему вместо выкупа вы хотели убить меня?

– Ты задаёшь слишком много вопросов, отвечать на которые я не собираюсь. Мне нужно только одно – твои деньги! – Петренко оскалил зубы в злорадной ухмылке и угрожающе зашипел: – И я их получу! Обязательно получу! И поможет мне в этом моя дубиночка. Ты не представляешь, Олег, сколько боли она может доставить. Поверь мне… Первым делом я сломаю тебе пальчики на руках, один за другим, затем разобью коленные чашечки… Будет больно, очень больно. И ходить после этого ты уже не сможешь. Никогда. Ты будешь жалким калекой… Ну, что, ты скажешь мне, где деньги или будешь упираться?

– Да пошёл ты… – договорить Олег не успел, поскольку сильный удар дубинкой по животу заставил его согнуться пополам. Упасть на пол ему не дали сильные руки одного из сержантов.

– Урок первый: не надо меня оскорблять, я это очень не люблю, – нравоучительно сказал Петренко, а затем, грубо схватив Олега за волосы, потащил его к столу. – Не хочешь, козёл, по-хорошему, начнём по-плохому… Ляшенко, положи его правую руку на стол, займёмся его пальчиками.