Дезинформация прошла

– Пусть теперь гансы полюбуются, – донеслось до слуха.

Заметив оживление у ямы, отправившиеся на осмотр местности бойцы вернулись.

– Расслабились, – зло прошептал Халид и толкнул в бок Али. – Всем занять свои позиции.

Прикрываясь кустарником, они подобрались к военным почти вплотную и спустились в заранее выбранное углубление.

Через некоторое время на поляну выехал еще один БТР. Следом – джипы делегации.

– Получилось! – не скрывая радости, воскликнул Али, беря гранатомет на плечо и становясь на одно колено.

Пятеро людей в штатском и полковник, в котором Халид сразу узнал Крайнова, подошли к яме. Сердце заколотилось с такой силой, что казалось – пробьет грудную клетку. Как долго он ждал этой встречи! Еще бы, не будь задачи руководства взять в заложники немецкую делегацию, он бы все равно устроил эту бойню. Контрразведчик был его личным врагом, и Халид давно искал встречи с ним.

Он поднес станцию к губам:

– Аллах ху Акбар!

В тот же момент над самым ухом так ахнул гранатомет, что Халид полетел в траву. Тут же приподнявшись, он бросил по сторонам настороженный взгляд. Никто не заметил, как он упал. Надо же, словно мальчишка! Столько раз быть в бою и свалиться от неожиданности. Увлекся – да и отвык. С осени не воевали…

Со всех сторон замолотили из автоматов. Над росшим вокруг поляны кустарником взметнулись сгустки черного дыма. Воздух мгновенно заполнился запахом гари. С небольшими промежутками раздавались выстрелы из РПГ.

Приехавший первым бронетранспортер уже горел. Второй дергался, надрывно ревя двигателем, но не мог тронуться с места.

Поймав в прицел бегущего через поле солдата, Халид нажал на спуск. Взмахнув руками, тот упал.

Иностранцы попадали на землю. Халид отыскал взглядом журналиста. Укрывшись за внедорожником, тот зачем-то фотографировал бой. Глядя на этого рыжеволосого парня с густой шевелюрой и одутловатым лицом, он пытался угадать, все ли у того получилось так, как Халиду обещали…

Контрразведчик отстреливался из пистолета, в прямом смысле закрыв своим телом какую-то женщину прямо рядом с ямой.

Боевики начали короткими перебежками со всех сторон приближаться к автомобилям и бронетранспортерам. Все заволокло густым удушливым смогом. Неожиданно ахнул фугас, установленный на дороге, ведущей через сад. Треск автоматных очередей утроился. Раздался еще один выстрел из гранатомета.

Халид догадался, что его люди расстреливают третий, спешащий на помощь БТР.

Неожиданно он увидел, как Крайнов, ощупав карманы своей куртки, растерянно посмотрел на продолжающего снимать оператора. До него было далеко. Халид догадался, что все идет по плану и журналисту удалось лишить полковника возможности связаться со своим штабом. Поблагодарив про себя Аллаха за то, что он, как никогда, сегодня милостив к нему, Халид вдруг заметил, что отчаяние в глазах Крайнова сменилось радостью. Неожиданно развернувшись к женщине, он что-то прокричал ей на ухо. Часто закивав, при этом не переставая вздрагивать от выстрелов, она стала шарить рукой в сумочке. Сбоку ахнул гранатомет. Халид зажмурился и, тут же открыв глаза, вдруг скрипнул от злости зубами. Немка уже протянула полковнику свой спутниковый телефон.

– Султан! – закричал он в пластмассовую коробку радиостанции. – Где твой снайпер! Этот шайтан вызывает «вертушки»!

Почти одновременно рядом с тем местом, где лежали полковник и немка, упала граната. Телефон с неимоверно толстой антенной выпал на землю, а сам Крайнов накрыл женщину собой. Однако взрыва не последовало. Заметив в последний момент метнувшегося в сторону контрразведчика Султана, Халид понял, каким образом его помощник, не найдя хорошего стрелка, решил эту проблему.

Поднявшись во весь рост, Халид бросился вперед. Внезапность и массированный, почти в упор обстрел сделали свое дело. Большинство солдат лежали без движения. Некоторые корчились и стонали. Кто-то с безразличием и какой-то отрешенностью во взгляде провожал глазами спешащих к центру поляны боевиков. Начали раздаваться одиночные выстрелы. Часть боевиков стала добивать раненых.

– Встать! – не своим голосом закричал Халид, направив на долговязого седого мужчину автомат. Уткнувшись лицом в траву, он лежал, закрыв голову руками.

В тот же момент двое боевиков подхватили его под руки и поставили на ноги.

– Нихт ферштейн, – залепетал мужчина. – Я не есть русский.

– Знаю, – трясясь от возбуждения, прохрипел Байханов и развернулся к контрразведчику: – Вот и встретились, полковник…

* * *

Стоило Антону посмотреть в глаза открывшей двери Регины, как сразу вылетели из головы слова оправдания. Лицо ее было бледным, глаза слегка припухшими. Взяв ее за плечи, он попытался, по своему обыкновению, поцеловать жену, но та, отстранившись, ушла в комнату.

«Все ясно, – провожая ее взглядом, подумал он. – Сначала позвонила на сотовый и попала на Банкетова, который сообщил, что я уехал домой. Подождала пару часов и связалась с Родимовым. А возможно, он сам позвонил по какому-нибудь вопросу. Придется все переиграть и сказать, будто ночевал у Дрона».

Сняв куртку и ботинки, Антон прошел в комнату. Подобрав под себя ноги, Регина сидела в кресле, глядя в окно. На глазах были слезы.

– Ты что, – он присел перед ней на корточки, – думаешь, я тебе изменил?

– Я в этом уверена, – она всхлипнула. – Только, пожалуйста, не ври. Ни у кого из своих ты остаться не мог. Они сами тебя всю ночь искали.

– Как это? – опешил Антон.

– Молча, – она убрала его руку со своего колена. – Проверяли морги, больницы, делали запросы в милицию.

– Зачем?

– Срочная командировка. – Неожиданно она громко зарыдала и, соскочив с кресла, упала рядом на колени, обхватив его голову руками. – Даже долечиться не дали… А от тебя женщиной пахнет… Я собрала вещи. Вылет в обед. Какая-то беда! Ты же знаешь, мне ничего не говорят…

У Антона к горлу подступил комок. Бедная женщина! Она не знала, что делать. С одной стороны, муж – негодяй и подонок, изменил ей, с другой стороны, может быть, видит она его в последний раз. Сейчас в ней боролись два желания – и ударить хочется, и приласкать… Все чувства до предела обострились.

– Ты не плачь, – он погладил ее по спине. – Все совсем не так, как ты думаешь. Я человеку помог. Ей угрожали.

– А она тебя постелью отблагодарила, – Регина вновь отстранилась от него.

– Да не было ничего такого! – Он сокрушенно вздохнул и встал, увлекая за собой жену. – Когда все расскажу, смеяться будешь.

– Звони Родимову и скажи, что нашелся, – она с тоскою посмотрела на него и направилась к выходу из комнаты. В дверях задержалась. – Он сказал, как появишься, сразу ему сообщить.

«Да что же такое могло случиться?! – Антон фыркнул и направился в спальню, где стоял телефон. – Вместо того чтобы объясниться с женой, решить семейную проблему, которая может закончиться разводом, нужно куда-то звонить. Тем более я еще болен».

Генерал не выразил радости по поводу появления пропавшего с вечера командира группы. Антон нарушил директиву начальника Генерального штаба: в любой ситуации ставить в известность непосредственного начальника о своем местонахождении. Пусть ты даже у любовницы, это мало волнует Родимова, хотя за положение в семьях своих офицеров он также несет ответственность, но в случае тревоги или сбора шеф должен знать, где тебя искать.

– Ты и Банкет закончили лечение, – сухим голосом проговорил генерал. – Я проконсультировался с врачами, вашему здоровью уже ничто не угрожает. Сегодня в шестнадцать ноль-ноль – вылет с аэродрома «Чкаловский». Дополнительную информацию получишь в самолете, поэтому на посадку прибыть за час до вылета. Экипировка «номер один», полная боевая. Район действия группы – нулевое направление.

Все оставшееся время, пока Антон собирался, Регина никак не выдавала своей обиды, а вела себя, как и прежде, грустно улыбалась, за столом старалась заставить съесть больше, чем умещается в желудке. Собственноручно уложила в спортивную сумку несколько комплектов чистого белья, бритвенный прибор, полотенца. На аэродроме все это переместится в объемный камуфлированный рюкзак, где, кроме этого, будет сухой паек на трое суток, фонарь, две мины «МОН-90», спальный мешок и прочая, необходимая для выживания в любых условиях, мелочевка.

Когда Антон в назначенное время подошел к стоящему на стоянке «Илу», Лаврененко загонял на рампу «Газель» со специальным оборудованием. Он заглянул в грузовой отсек и присвистнул. Дрон и Полынь крепили растяжками новенькую «Ниву». Ближе к передней части стояла еще одна.

Такая щедрость говорила сама за себя – задание либо неимоверно тяжелое, либо совершенно невыполнимое. В первом случае техника должна облегчить работу разведчиков-диверсантов, во втором – она лишь прикрытие для задницы Родимова. Если группа не выполнит по каким-то причинам поставленной задачи, он скажет, что обеспечил личный состав всем необходимым, даже более того, однако и такой подход к делу не принес результатов.

Антон заскочил в салон вслед за въехавшим микроавтобусом и постучал по стеклу со стороны водителя. Увидев командира, Лаврененко высунулся наружу.

– Мои шмотки где?

– Дрон брал, – Лавр кивнул в сторону Василия. – Рюкзак, бронник и одежда в первой «Ниве». Оружие в ящике.

В это время кто-то тронул Антона за локоть. Он обернулся. Перед ним стоял водитель Родимова.