Гражданский спецназ

Вдоволь налюбовавшись собой и поправив кружева на черных шелковых трусиках, она взяла трубку телефона и набрала номер.

Когда на другом конце ответили, лицо ее сделалось серьезным и деловым.

– Приезжай. Уточним кое-какие детали.

Уже через пятнадцать минут в дверь позвонили. Выйдя в прихожую и бросив взгляд на экран видеоглазка, Наталья впустила своего двоюродного брата.

Не вынимая рук из карманов кожаного плаща, Александр Михайлович чмокнул родственницу в щеку и, пройдя в гостиную, плюхнулся в большое кожаное кресло, утонув в нем. Его ноги при этом смешно повисли над полом.

– Ну, как настроение? – бросив на сестру настороженный взгляд, спросил он.

– Да никак, – пожала она плечами, усаживаясь напротив и беря с небольшого стеклянного столика, стоявшего между ними, длинную пачку сигарет.

Бобров вынул из кармана позолоченную зажигалку и, щелкнув ею, услужливо протянул Наташе.

Дождавшись, когда она раскурит сигарету, пристально, даже с какой-то настороженностью посмотрел ей в глаза, словно пытаясь угадать, о чем она думает:

– Не боишься?

– А чего я должна, по-твоему, бояться? Того, что место моего слизняка займешь ты? – Она усмехнулась. – Мне хуже точно не будет. А от этого старикашки уже тошнит.

– Муж как-никак, – показав неровные зубы, улыбнулся Бобер. – Говорят, женщины привыкают.

– Какой муж?! – Наталья зло потушила сигарету в хрустальной пепельнице. – Никакого проку. Разве что деньги. – Тяжело вздохнув, она обвела взглядом комнату. – У него уже без «Виагры» не стоит, а что через пару лет будет? Я ведь в два раза его моложе.

– Ничего, сестренка, немного осталось…

– Я одного опасаюсь – это все же убийство. Если докопаются…

– Кто докопается? – На его лице появилось недоумение. – Все будет чики-пики. Комар носа не подточит. Умрет в больнице! Ты же знаешь, что это проверенный вариант.

– Ты имеешь в виду свою Ольгу? – Пешехонова поежилась. – Именно этот момент меня и настораживает. Вдруг кто-то обратит внимание, что в твоем окружении это не первая подобная смерть. Тем более за очень короткий промежуток времени.

– А кому вообще придет в голову наводить подобные справки? – удивился Бобров.

Выпятив нижнюю губку, Наташа пожала плечами и, немного подумав, выпалила:

– Нужно документально закрепить нашу договоренность.

От этих слов его брови взлетели на середину лба, а лицо сделалось удивленно-глупым.

– Это как? – Он немигающим взглядом уставился на сестру. Постепенно недоумение сменилось улыбкой.

– А что здесь смешного? – удивилась она.

– Да ничего. Просто представил название предлагаемого тобой документа. – Он закатил глаза к потолку. – «Договор расчета контрольным пакетом акций ОАО „Нефптон“ за преднамеренное убийство моего мужа по предварительному сговору».

– Прекрати паясничать, – сухо бросила Наташа. – Я просто после его смерти с голой жопой не хочу остаться. Все-таки право на наследство принадлежит мне. И еще, ни о каких акциях речь не идет. Я оформляю доверенность на право управления предприятием. Только и всего.

– А что, кто-то претендует на большее? Я не так выразился.

Бобер достал из кармана платок и, с шумом высморкавшись, неожиданно перевел разговор в другое русло:

– Почему ты не говоришь, как у тебя дела с Андреем?

– А ты не знаешь? – хмыкнула Наташа.

Александр Михайлович усмехнулся:

– Кто вас, баб, разберет. У тебя семь пятниц на неделе. Значит, действительно рожать собралась?

Для Боброва давно не было секретом, что его двоюродная сестренка крутит шашни с Малаховым Андреем Николаевичем, начальником службы безопасности Пешехонова.

Это был высокий стройный брюнет с широким лбом, холодным, проницательным взглядом и волевым подбородком.

Побывав за время службы в ВДВ практически во всех горячих точках и дослужившись до майора, он попал под сокращение. Оказавшись на гражданке, около года мыкался без дела, проедая с семьей, состоящей из жены и сына, выходное пособие. В конце концов у супруги терпению пришел конец, и он остался один.

В офисе «Нефптона» Малахов появился по объявлению о конкурсе на вакантную должность начальника охраны и на удивление легко оказался основным претендентом на эту вакансию. За два года, которые он возглавлял службу безопасности, у него и Натальи завязались дружеские отношения, постепенно перешедшие в очень близкие.

В том, что Андрей стал любовником Пешехоновой, в большой степени был виноват ее муж. Все свое время отдавая работе, он доверял Малахову сопровождать жену практически во всех поездках.

В принципе идея физического устранения Бориса Евгеньевича принадлежала Наташе и была следствием далеко зашедших отношений.

В свое время ее усилиями Бобров занял место заместителя генерального директора «Нефптона». Бывший начальник административно-хозяйственной части Медицинского университета прекрасно знал, что без помощи двоюродной сестры так бы и остался на бюджетном окладе, влача жалкое существование до нищенской пенсии. Поэтому, когда Наталья предложила ему вариант своеобразного возвращения ей долга за ее старания, причем на взаимовыгодных условиях, он ни секунды не колебался.

За несколько лет работы с Пешехоновым Бобров успел заматереть, превратившись из вечно чем-то недовольного неудачника в благополучного самоуверенного типа. Реализовав весь свой потенциал и обзаведясь соответствующими связями, он вошел в контакт с нужными людьми и обнаружил способности руководителя.

– Мне уже тоже скоро тридцать пять, – Наталья зло посмотрела на брата, – пора и о детях подумать.

– Все! – Бобер поднял руки. – Давай эту тему закроем. Сегодня постарайся сделать так, чтобы твой Борис побольше выпил. Это все, что от тебя требуется.

Он поднялся и направился в коридор, но неожиданно остановился в проходе.

– Слушай, меня мучает один вопрос, – он бросил на сестру осторожный взгляд, словно пытаясь предугадать ее реакцию, – почему ты просто не наняла киллера? Это гораздо дешевле, чем отдать, пусть даже родственнику, целое предприятие.

Пешехонова, медленно встав, подошла к нему.

– Я не нищая, это во-первых, – она едва заметно улыбнулась, – а во-вторых, не хочу оказаться за решеткой.

– Почему? – удивился Бобров, часто заморгав глазами.

– Потому что если бы менты это дело раскрутили, то ты бы воспользовался случаем и либо вложил меня, либо путем шантажа заставил передать тебе управление делами.

– Дура! – Бобров сделал вид, что обиделся, однако от внимания Натальи не ускользнула растерянность, промелькнувшая в его глазах.

– Я угадала?

Неожиданно он побледнел. От злости у него даже задергался уголок губы и щека: