Оборотень следов не оставляет

– Сорок два, – сходу ответил Омар.

Раздался шум полетевших на землю капель. Кто-то задел ветку. Все обернулись на звук. Скучающий сбоку от выхода из землянки боевик вскочил с брошенного на землю куска прорезиненной ткани.

– Свои! – из зарослей кустарника появился Амирбек.

Рослый, еще сравнительно молодой чеченец стремительным шагом подошел к Халиду и протянул руку:

– Ну, здравствуй, брат!

– Здравствуй, Амирбек, – боевики обнялись по исламскому обычаю. Халид взял Амирбека за плечи, немного отстранил от себя и оглядел с головы до ног.

– А я помню тебя совсем мальчишкой!

– Годы берут свое, – Амирбек улыбнулся.

У него был прямой нос, сросшиеся на переносице брови, заостренный подбородок.

– Тебе скорее дают, – продолжал восхищаться своим подопечным Халид. Неожиданно улыбка сошла с его лица. – Ты ходил домой?

– Надо навещать семью, – подтвердил его предположение Амирбек.

– Это опасно! – тут же предостерег Халид.

– А что делать? – развел руками Амирбек и подхватил сползший по мокрой одежде ремень висевшего на плече автомата.

– Я пришел к тебе, чтобы рассказать, какие планы у нас на лето, – Халид заглянул в глаза Амирбека.

– Пока на нашей земле хозяйничают кяфиры, у нас один план – убивать неверных и предателей, – ответил Амирбек.

Они подошли к костру. Халид посмотрел на небо, потом на боевиков:

– Не боитесь разводить огонь под носом федералов?

– Пока туман, не опасно, – пояснил Омар.

– Как сейчас у вас дела? – Халид с деланным интересом посмотрел на Амирбека.

– Тяжело стало воевать в Чечне, – честно признался Амирбек. – Люди неохотно теперь помогают нам. Ахмадов запугал живущих на равнине братьев. В свою очередь Москва присылает в республику большие деньги. Грозный стало не узнать. У людей появилась работа.

– Я пришел к вам, чтобы рассказать, как надо действовать, – Халид обвел взглядом стоящих вокруг боевиков. – После пребывания под игом кяфиров мусульмане запутались и уже не знают, где наша религия, а где религия неверных. В Коране есть предупреждение для нас: «О те, которые уверовали! Если вы подчинитесь неверующим, то они обратят вас вспять, и вы вернетесь потерпевшими убыток». Сейчас люди говорят о намазе, уразе и шариате, а сами празднуют Новый год, день рождения, ссылаются на международное право и ООН. Чеченцы кормятся со стола русских! Это не дело.

Халид замолчал, давая возможность задать вопросы.

Этим не преминул воспользоваться Амирбек:

– Скажи, эмир Дока Абу-Омар объявил Эмират Кавказ. А где границы? И кто будет управлять ими?

– Пока по нашей земле ходят неверные и продавшиеся им чеченцы, мы не прекратим борьбы. Джихад не может возглавлять президент. Только имам или эмир. Что касается территории… – он обвел взглядом подступившие к костру деревья. – Пока Эмират – это лес и горы от моря до моря. У кяфиров и вероотступников есть относительный контроль за равнинной частью. Нам нужно прогнать неверных за реку Кубань.

– Тяжело это будете сделать, – сокрушенно вздохнул Амирбек. – Много сил сейчас на равнине.

– Согласен с тобой, брат мой, – с горечью в голосе заговорил Халид. – На территории Ичкерии больше шести крупных частей. Внутри и вокруг почти триста тысяч военных. Но как сказал эмир Абу-Омар, крупные гарнизоны и все русские военные вместе с их семьями – сейчас не сила, а уязвимая цель. Любая регулярная армия во время партизанской войны становится почти беззащитной. В момент серьезного кризиса эти большие воинские части вообще окажутся заложниками и неизвестно кому достанутся. Вспомни, когда к власти пришел Дудаев, сколько техники ему оставили русские.

Халид практически слово в слово повторял сказанное Абу-Омаром. В принципе, его миссия как эмиссара эмира и заключалась в этом.

– Сейчас мир потряс экономический кризис, – продолжал Халид. – Не обошел он и Россию. Путинский режим уже с трудом сводит концы с концами. Закрыто много предприятий, но это не предел. Растет недовольство среди людей. Средств не хватает. Цены на все стали очень большими – из-за того, что в мире идет спад производства, упала цена на нефть. Скоро в казне закончатся деньги, и тогда России нечего будет давать чеченцам. Везде плохо. Нам надо использовать этот момент. Чем больше цинковых гробов полетит в Россию, тем сильнее будет недовольство русских политикой нынешней власти. Нам надо сделать так, чтобы пожар войны охватил весь Кавказ. Ингушетия, Кабардино-Балкария, Ичкерия, Дагестан, Северная Осетия... Для России сейчас наступили тяжелые дни. Ей нужно подготовиться к Олимпиаде в Сочи. В наших силах сорвать ее.

– Халид, – снова воспользовался паузой Амирбек. – Ты сказал, идет экономический кризис. Он везде сейчас. Я знаю. Скажи, а если русские не смогут платить продажному правительству, то наши братья и друзья тоже перестанут нам помогать?

– Нет, – покачал головой Халид. – Как раз наоборот. На Западе знают и хорошо понимают, что нужно использовать шанс. Нам не откажут в помощи.

– Ты много говорил о том, что для мусульманина большой грех брать деньги у неверных, – Амирбек выставил ладони над огнем. – А сами мы живем за счет американцев и англичан.

Халид улыбнулся. Он был готов к этому вопросу.

– Кто сказал тебе, что мы уподобились прислужникам кяфиров и берем деньги у неверных? Большая часть идет от наших братьев мусульман из Эмиратов. Кроме этого, ты, наверное, забыл, что в той же Англии живет много выходцев из Чечни. Все они шлют средства на джихад. А сколько чеченцев день и ночь работают в русских городах? Они и заставляют неверных платить, чтобы делиться с нами. Да, нам помогают и Америка и Англия. Мы – маленький народ и примем любую помощь. Тем более что никто из европейцев не причинил нам столько зла, как русские. Сколько бед принесли эти собаки на нашу землю! Двести лет идет война! Она то затухает, то обретает новую силу. Что только ни делали кяфиры, чтобы освободить Кавказ от нохчей! Мой дед умер в Казахстане. Отец родился в степи, в кошаре. Их, как скот, вывозили в товарных вагонах. Кто не мог ехать, тех убивали прямо дома. А сколько жизней унесла последняя война? Скажи, разве хоть у одного из твоих моджахедов никто из родственников не погиб или не пропал без вести с начала девяностых годов? – Халид, не мигая, уставился на Амирбека в ожидании ответа. Не дождавшись, продолжил: – Правильно, нет таких. Война заполнила наши села и города покалеченными и больными. Кяфиры применяют против нас танки и самолеты, поэтому сейчас все меры хороши для борьбы с ними. Они сами развязали нам руки, и увидите – рано или поздно мы победим! Да, нам помогает Англия, ну и что здесь такого? Вместе с Америкой она также помогла нашим братьям-албанцам. Все вы знаете, что теперь в Косово новое государство. Разве после того, как оттуда изгнали неверных, там остались иностранные части? Нет. Миротворцы, которые следят за порядком, не мешают албанцам. Запад, напротив, приложил все усилия, чтобы русские совсем покинули Балканы. Вот увидите, мы тоже победим!

– Никто не сомневается в этом, – соглашаясь с ним, кивнул Амирбек.

– Сколько у тебя сейчас моджахедов? – спросил его Халид.

– Шестнадцать, – на секунду задумавшись, ответил Амирбек.

– Мало, – покачал головой Халид. – На прошлой неделе от тебя к Амиру приходил человек, который сказал, что если будет нужно, ты поставишь в десять раз больше. Это так? Или он просто хвастун?

– Он не хвастун, – Амирбек насмешливо посмотрел на стоявшего рядом Омара. – Это он был у Амира и передал мои слова. Сейчас часть моджахедов дома. Нет смысла всем сидеть в лесу.

– Ты не подумал, что когда они уйдут из своих сел, чтобы снова взяться за оружие, это заметят продажные чеченцы, и их семьям придется туго?

– Нет, – покачал головой Амирбек. – Все давно продумано до мелочей. Разве не может человек уехать к родственникам или на заработки? Сейчас так лучше воевать.

– Хорошо, – Халид скрестил на животе руки. – Моджахеды шалинского сектора на следующей неделе должны провести ряд операций на территории Дагестана. Туда уже ушли две группы. Амир желает, чтобы и вы не отставали. Пока еще рано выступать единым фронтом, но, чтобы держать в напряжении врага, необходимо провести в Ингушетии несколько акций. Будет больше пользы, если все произойдет одновременно. Поэтому, – он вынул из нагрудного кармана записную книжку и протянул Амирбеку, – прочитай, подумай и через час скажи, что тебе будет нужно для того, чтобы претворить в жизнь этот план. Здесь все расписано.

* * *

Пока Дрон разбирался с некстати вышедшим из строя оборудованием, Антон успел написать конспект проведения занятия по тактической подготовке, который тут же утвердил у Родимова. Небольшие учения запланированы на следующий день. Группа должна совершить марш в район Чкаловска, проникнуть на территорию аэродрома и разместить муляжи взрывных устройств на самолетах. Еще неделю назад командование расквартированной там воздушной дивизии военно-транспортной авиации поставили в известность о планируемом мероприятии. Был проинструктирован караул, усилено патрулирование жилой зоны и прилегающего к летному полю лесного массива. Все усугублялось тем, что инфраструктуру и самолеты охраняли солдаты, вооруженные боевым оружием, которое было заряжено отнюдь не холостыми боеприпасами. Это явилось одной из причин, по которой Антон не хотел выпускать сегодня Вишнякова из хранилища машин. Он опасался, что Родимов вдруг пожелает без подготовки «обкатать» офицера. А так он утром выпустит его, объявит, что это своеобразный розыгрыш, объяснит цель и отправит на беседу с психологом.

В дверь постучали, и на пороге вновь появился Дрон. Вид его был удрученным.

– Разрешите? – Василий виновато посмотрел на Родимова.

– Входи, Вася, – с сарказмом проговорил генерал. – А теперь скажи, что угробил оборудование.

– Не гробил я его, – Дрон развел руками. – Такое было. Новое ведь не дают. Ждут, когда на складах состарится.

Антон посмотрел на часы, потом на Дрона:

– Значит, Вишняков почти полтора часа без контроля. А если парень сейчас с ума там сошел?