Ковчег спасения. Пропасть Искупления

– Строит эвакуационный флот. Я видел его собственными глазами. Он достаточно велик, чтобы увезти всех сочленителей из этой системы. Материнское Гнездо пришло к выводу, что в недалеком будущем волки обязательно нападут, и приступило к подготовке полной эвакуации. Из всех вариантов сочленители выбрали простое бегство.

– И что здесь такого аморального или преступного? – удивился Ксавьер. – Мы на их месте тоже спасали бы свои шкуры.

– Возможно, – согласился Клавэйн, испытывая странную симпатию к цинизму парня. – Но ситуация не так уж проста. Некоторое время назад обзавелись сверхмощным арсеналом, оружием без преувеличения апокалиптическим. Ничего подобного с тех пор не производилось. Эти пушки были утрачены, и лишь недавно удалось выяснить, где они находятся. Теперь сочленители пытаются их вернуть, рассчитывая, что они пригодятся в борьбе с волками.

– И где же это оружие? – спросила Антуанетта.

– Близ планеты Ресургем, в системе звезды Дельта Павлина. Приблизительно двадцать световых лет отсюда. Тот, кто сейчас владеет пушками, привел их в готовность, и они подали хорошо знакомые нам сигналы. Это само по себе тревожно. Поэтому Материнское Гнездо организовало экспедицию для возвращения оружия. И хотело, чтобы ее возглавил я.

– Подождите-ка, – поднял ладонь Ксавьер. – Сочленители пошли на такие хлопоты, только чтобы заполучить потерянное оружие? Зачем? Не проще ли сделать новое?

– Новое сделать попросту невозможно. Пушки изготовлены очень давно, чертежи впоследствии были намеренно уничтожены.

– Что-то здесь нечисто.

– Я не говорил, что у меня есть убедительные ответы на все вопросы по этой теме.

– Ну ладно. Допустим, оружие существует. И что дальше?

Клавэйн склонился к молодым людям, сжимая бутылку:

– Мои прежние соратники отправятся за ним, даже и без меня. Теперешняя моя цель – убедить демархистов или любого другого, кто пожелает меня выслушать, что пушки не должны попасть в руки сочленителей.

Ксавьер взглянул на Антуанетту:

– Значит, вам нужен субсветовик, и скорее всего вооруженный. Почему бы вам не отправиться прямиком к ультра?

Клавэйн устало улыбнулся:

– Ксавьер, оружие нужно отобрать как раз у ультра. К чему усложнять себе жизнь?

– Ну, удачи, – сказал парень.

– Простите?

– Вам понадобится удача.

Старый сочленитель кивнул и поднял бутылку:

– В таком случае за меня!

Влюбленные тоже подняли бутылки:

– За вас, Клавэйн!

Он распрощался со своими спасителями у выхода из бара. По прибытии на «карусель» Новый Копенгаген пограничный контроль проходить не требовалось, но Антуанетта сообщила, что на других спутниках Ржавого Пояса он есть. Что ж, трудно придумать лучший способ сдаться властям. Его осмотрят, протралят мозг и убедятся, что к ним явился сочленитель. Пара сложных тестов не оставит сомнений: он тот, за кого выдает себя. Слабо модифицированная ДНК подскажет, что этот человек родился на Земле в двадцать первом столетии. Что случится дальше, предугадать трудно. Остается лишь надеяться, что не быстрая казнь, хотя и такое не исключено. Но в любом случае он успеет сообщить самое главное.

Ксавьер с Антуанеттой дали ему денег на билет и посадили на нужный поезд. Клавэйн махал им в окно, когда состав заскользил, унося его от изуродованных останков ракеты Лайла Меррика.

Он закрыл глаза и позволил сознанию замедлиться втрое, собираясь немного отдохнуть в пути.

Глава двадцатая

Торн был готов спорить с Виллемье, но она согласилась с удивительной легкостью. Не то чтобы без опаски глядела на перспективу нырнуть в ингибиторскую суматоху вблизи гиганта, но хотела показать серьезность угрозы и свою веру в нее. Если уж единственный способ убедить его – продемонстрировать все вблизи, пусть получит желаемое.

– Но я вас предупреждаю, Торн: мы летим в неизвестность, навстречу опасности. Единственная ошибка – и нас не станет.

– Инквизитор, я бы сказал, что мы и раньше были в опасности, и сейчас подвергаемся ей. Нас могут атаковать в любой момент. Ведь последние несколько часов мы досягаемы для человеческого оружия, я прав?

Кораблик в форме змеиной головы понесся к атмосфере гиганта. Выбранная траектория заканчивалась близ места вхождения одной из колоссальных труб, всего в тысяче километров от бурлящего вокруг исполинской конструкции хаоса турбулентности. Приборы не могли получить данных о том, что находится под зоной турбулентности. Лишь давали смутные намеки, что труба погружается глубоко в атмосферу, не поврежденная бурными вихрями.

– Торн, мы имеем дело с инопланетной механикой. Если хотите, с инопланетной психикой, причем машинной. Да, ингибиторы еще не атаковали нас, не проявили малейшего интереса к нашим действиям. Они даже не уничтожили жизнь на поверхности Ресургема. Но это не значит, что нет порога, который мы можем по неосторожности перейти.

– И что же, по-вашему, будет переходом порога? Где он, этот предел? Наше погружение в атмосферу?

– Очень может быть. И скажу честно: ваша затея мне не нравится. Совершенно.

– Инквизитор, вы должны меня убедить. И не просто убедить…

– Не могли бы вы не называть меня так?

– Простите.

Виллемье изменила установки на пульте, и корабль закряхтел, затрещал разноголосо, но слаженно, перестраиваясь для оптимального вхождения в атмосферу. Газовый гигант уже заслонил все небо.

– Нет необходимости обращаться ко мне по должности все время.

– А как обращаться? Виллемье?

– Мое имя Ана. Торн, мне гораздо приятнее, когда меня зовут по имени. Может, и вам тоже?

– Я не испытываю неудобства, когда меня зовут Торн. Привык, знаете ли. Мне подходит. Да и вряд ли стоит облегчать жизнь инквизиции.

– Мы совершенно точно знаем, как вас зовут. Вы же видели досье.

– Да. Но у меня создалось впечатление, что вы не слишком торопитесь использовать его против меня.

– Вы нам нужны.

– Я не это имею в виду.

Несколько минут они спускались в атмосферу, не говоря друг другу ни слова. Тишину нарушали только зуммеры или голосовые сообщения бортовых систем. Интеллект корабля не слишком обрадовался предстоящему, он советовал поменять образ действий.

– Думаю, мы для них вроде насекомых, – нарушила молчание Виллемье. – Они явились уничтожить весь вид. Специалисты не отвлекаются на отдельных особей. Даже если особь ужалит, это едва ли спровоцирует ответную агрессию. Специалисты аккуратно и методично выполняют план, зная, что раньше или позже достигнут цели.

– Значит, мы сейчас в безопасности?

– Я всего лишь предполагаю. И не хочу проверять туманные гипотезы, рискуя головой. Ясно одно: мы не очень хорошо понимаем ингибиторов. В их деятельности должна быть высшая цель. Это не может быть уничтожение разумной жизни как таковой. Но даже если так, даже если они не более чем безмозглые механизмы для убийства, можно истребить нас гораздо проще и быстрее.