Ctrl+A
Тилек так и не смог разобраться с консолью программы. Эркин сохранил длинные команды поиска на карте, выбора целей, а также запуска воздействия в отдельном текстовом файле с пояснениями на компьютере управления. Но Тилек путался и за это попадало программисту.
За день до дедлайна программисту пришлось упростить управление до привычных физику команд на клавиатуре.
– Пусть «Ctrl+F» начинает поиск! – потребовал физик. – Сколько времени займёт добавление этой кнопки?
– Минут сорок, – ответил Эркин полушёпотом.
– Сколько?! У тебя минута!
Эркин запыхтел, передавая мимикой выполнение сложной работы. Физик подгонял его со своего места.
Три с половиной часа пыток и устройство перезапустили с нужной функцией. Тилек нажал на «Ctrl+F», и Машина выполнила поиск в месте, показанном на карте. Консоль, прикрепленная к правому краю интерфейса программы, записывала все команды и операции.
Следом физик потребовал, чтобы зелёные точки выбирались кликом мыши по одному. А сочетанием клавиш «Ctrl» и «A» выбирались все точки, попавшие во взор Машины в окне поиска.
Тилек сошёл со своего трона и навис над Эркином. Под гневным взглядом своего начальника, программист стучал по клавиатуре, сбиваясь от его цоканий и вздохов.
На эту функцию потребовалось полтора часа. Ещё столько же времени ушло для назначения клавише «Enter» запуска воздействия Машины на выбранную цель. Тилек не отходил от программиста, время от времени задавая вопросы: «Что там?», «Когда закончишь?», «На какой ты стадии?» и так далее.
Едва программист поставил последние кавычки в строчке кода, Тилек, не размыкая зубы сказал: «Наконец-то!» и перезапустил устройство.
– Теперь генеральная репетиция! – провозгласил нетерпеливый Тилек.
Со своего компьютера физик отыскал на карте их офис. Быстрое нажатие «Ctrl+F» и Машина загудела громче. Появились три точки, расположенные треугольником, повторяя положение грызунов в клетке. Хомяки затихли и уставились в сторону Тилека.
Клик по нижней точке – ближайшему к физику хомяку – и точка сменила цвет на красный. В окне консоли отобразилось количество выбранных целей: один. Указательный палец физика обрушился на «Enter», эта команда записалась в журнале консоли и там же запустился обратный отсчёт от пяти. Тилек и Эркин вместе поднялись.
Они не услышали писк из-за гудения Машины. Эркин смотрел то на хомяка, то на Тилека. Расчётные сорок секунд почти истекли, но физик застыл статуей со скрещенными руками. Через полторы минуты он улыбнулся.
– Новая эра близится, – сказал он с искрящейся радостью. Он схватил мышь и отметил другую цель, но зелёная точка не выбиралась.
– Я сейчас назначу клавишу отмены текущего воздействия, – поспешил сказать Эркин.
– Не надо! Ты ещё сто лет будешь добавлять кнопку. Я лучше сам отключу, – Тилек махнул рукой и подошёл к Машине. Он засунул руку в открытое место в корпусе и нащупал выключатель. Гул затих. Тилек включил её и вернулся на свой трон.
Тилек выбрал второго хомяка, и Машина выполнила своё предназначение. Физик расхохотался и захлопал как зритель на представлении в цирке.
– А тебя я помилую, – сказал он третьему белому хомяку и подмигнул ему.
Тилек соизволил похвалить друга за выполненную работу. Эркин выдохнул и откинулся в своём кресле. Физик позвонил в пиццерию и устроил небольшой праздник, на котором напомнил ради чего они стараются. Программист забыл тревоги и волнения этого дня, с детской радостью поедая тягучую пиццу и думая о Нурай.
Следующий день, назначенный физиком дедлайном, совпадал с новостной программой государственного телеканала. Тилек ненавидел ведущего этой программы по своим личным причинам.
В свой школьный выпускной вечер, завершив основную церемонию, Тилек отправился с одноклассниками в ночной клуб. Видео пьяного Тилека, угрожающего сотрудникам клуба властью отца и последовавшая драка стали основным сюжетом вечерних новостей.
Тот же ведущий, обличая поведение детей депутатов, посмел пошутить на удачном кадре с красными глазами Тилека. Его отец, по чьей репутации выходка в клубе ударила сильнее, чем по самолюбию Тилека, ускорил отъезд сына на учёбу за границу. И месть отложилась.
Об этом Тилек не рассказал Эркину, подозревая, что тот помнит выпуск с его участием. Вместо этого физик критиковал ведущего за его манеру подачи новостей. Телевизор сутками вещал в офисе и во время каждого эфира, Тилек прививал Эркину неприязнь к ведущему. Он третировал каждое слово и жест ведущего, вынуждая программиста отвлекаться от кода и соглашаться.
Тилек заранее подобрал этот прямой эфир, узнал адрес студии и нашёл её на карте. Десятки зелёных точек со всех этажей здания телекомпании, наложенные на одной плоскости, забегали на чёрном фоне.
На большом телевизоре заиграла заставка новостей. Камера под музыку покружилась над студией и приземлилась перед ведущими. Они поздоровались и перечислили новости выпуска. Тилек поморщился и отвлёкся на окно программы.
Группа объектов обступила две отдельные точки, освободив небольшое пространство вокруг них. Физик догадался, что это ведущие в студии и приблизил это место на карте. Машина исполнила это и в её взоре остались две точки. Он отметил точку справа.
Физик встал. Его диафрагма снова затрепетала, накачивая кислородом кровь. Доднесь его руке доводилось сжимать сердца других людей и потому не само это деяние его волновало. Лишь в двух головах жила тайная мысль, что простой щелчок на устройстве может прервать любую жизнь на планете. И теперь Тилек собирался вложить страх от этой мысли в сердца миллиардов.
Одним глубоким вдохом Тилек успокоил дрожь в руках. Пора.
За стуком клавиши «Enter» последовал гул Машины, который сразу же остановился. В окне консоли вышло сообщение об очередной ошибке. Испуганный программист застрочил прежде, чем Тилек перевёл на него свой бешенный взгляд…
Сорванный эфир породил в интернете новости о смерти ведущего от сердечного приступа. До самого утра Тилек просматривал публикации по этой теме и в особенности комментарии шокированных очевидцев смерти. Реакцию пользователей он по-своему интерпретировал и передавал Эркину. Но программист слушал вполуха, больше поглощённый любованием фотографиями своей вожделенной.
Следующие цели Тилек держал в голове и снабжал Эркина информацией не далее грядущего дня. С преодолением ключевого этапа создания более или менее готовой Машины, события понеслись стремительным потоком из казней.
В интернете заговорили об участившихся смертях во время прямых трансляций. Сначала ведущие пропагандистских каналов, подконтрольных государствам с жёстким режимом, хватались за свои рубашки.
Затем чиновники разных стран, ненавидимые своими народами. Они умирали на торжественных и помпезных открытиях скамеек и общественных туалетов.
Тилек умудрялся отслеживать цели среди бесчисленного количества одинаковых зелёных точек даже без прямой трансляции. Однажды он не мог найти на заседании парламента соседней страны премьер-министра, сеявшего коррупцию вокруг себя. Но после заседания выследил этого чиновника по расположению точек, которые соответствовали схеме его движущего кортежа.
Не обходил он стороной и известных преступников, банкиров, богачей и других публичных личностей, имевших дурную репутацию. Тем не менее, из-за стабильных ошибок в программе, казни иногда срывались. Часть целей и вовсе избежала исполнения смертельного приговора по причине задержек с запуском программы.
Тилека пуще всего выводила из себя осечка в самый ответственный момент. Он спрыгивал со своего места и толчками, матами и шлепками заставлял программиста исправлять ошибку.
Тилек редко возвращался к роли преданного и заботливого друга.
– Интересно, что они чувствуют перед смертью? – вдруг спросил Эркин, после одной из казней.
Удачные казни вводили Тилека в гипоманию, и потому он без своей раздражительности ответил другу.
– Да, наверное, боль, страх и раскаяние.
– Раскаяние?
– А как же. Мы же не просто так их убиваем, – ответил физик без самоцензуры, ранее заставлявшей его не называть их деяние «убийством». – Не бывает людей без греха. Каждый знает, что он натворил в своей жизни и поэтому понимает, что есть за что. Вот они и чувствуют раскаяние.
На просторах интернета и каналах мессенджеров, посвящённых этой череде смертей, заметили их воздаятельный подтекст. Тилек всё своё свободное время посвящал постоянному мониторингу информации о себе. Теории и предположения простых пользователей эволюционировали каждый час. Все официальные лица придерживались версии о новой международной террористической организации.
Тилек приказал программисту изучать анонимные сети, прокси-серверы и шифрование. Не без постоянного нажима, Эркин преуспел в выходе в теневую часть интернета до всемирной известности их деятельности.
После каждого акта возмездия они выкладывали в тёмную сеть пафосные памфлеты на английском языке про казнённого, содержащие популистские и революционные высказывания. Тилек в них не объявлял очередную цель, поскольку это могло сделать её наказание невозможным. Он предсказывал лишь следующую страну, где произойдёт казнь.
Первые памфлеты не всплывали во всемирной паутине. Но о загадочных смертях заговорили на международных саммитах. Кто-то собрал большинство этих заявлений на одном сайте. Многочисленные эксперты изучили и установили подлинность текстов, что, конечно, не мешало официальным лицам не признавать их.
Но народ, жаждущий узнать о таинственном карателе, разобрал особо отозвавшиеся в людских сердцах утверждения на цитаты. На страницах соцсетей, на статусах, на фотографиях мелькали неуловимые тезисы. В реальном мире стены городов обрастали высказываниями, подписанные именем, данным на одном из форумов.
Пользователи подметили, что автор в некоторых памфлетах называет себя богом справедливости, обладающим силой карать виновных. Кто-то провёл параллель с любимой мангой Тилека и карателю дали имя «Годда», от английского «God». Это имя подхватили СМИ, и оно закрепилось.
Тилеку понравилось такое наречение. После каждого нажатия кнопки «Enter», во время отсчёта он расправлял руки в стороны и провозглашал «Аз есмь Годда!».
Ряды последователей Годды пополнялись людьми, считавшими его своим защитником. Неравнодушные граждане заполняли всемирную паутину публикациями адресов и контактов людей, в разной степени преступивших закон, но избегших наказания благодаря своим положениям и связям.
Тилек заигрывал с толпой, отвечая в своих заявлениях на самые популярные в народе мнения о нём. Из интернета движение Годды перетекало в реальный мир, где правительства, которых Тилек обвинял в проблемах людей, запрещали упоминания о нём.
В столице соседней страны произошёл первый массовый митинг, который подавили с участием армии. Это привело к десяткам убитых прямо на улице демонстрантов и к сотням раненных. Самых яростных участников задержали, ввели комендантский час.
В парламенте этой страны депутаты собрались обсудить запрет этой организации. Тилек, уставший выбирать цели по одному в зале заседания, вспомнил об удобной команде, которой он ещё не пользовался из-за одиночных казней. Он сфокусировал взор Машины в центре заседающих, чтобы не зацепить обычных сотрудников.
– Раз уж кворум собрался, большинством голосов решено казнить большинство голосов, – упивался Тилек своими каламбурами.
Он нажал «Ctrl+A», превратив цели в охвате взора Машины в красные точки. В окне консоли под записью о команде, появилось число выбранных целей: семьдесят восемь. Тилек произнёс традиционное «Аз есмь Годда!» и совершил акт воздаяния, нажав кнопку «Enter». Машина задрожала всем корпусом, исполняя приговор своего хозяина.
Остальные точки вокруг выбранных целей рассеивались в хаотичном движении, передавая панику невольных свидетелей казни. Тилек отсчитал нужное время и вручную отключил машину.
Массовая казнь угнетателей народа послужила катализатором давно назревавшего переворота. Самопровозглашённые народные представители захватили власть в этой стране.
Президент бежал в другую страну, откуда, заручившись поддержкой некоторых глав других тоталитарных стран, призывал не признавать смену власти. Новое правительство, объявившее несветскую программу правления на основе идеологии Годды, не вызывало у международных наблюдателей доверие. Но это уже не волновало Тилека.
Следующим заявлением Годда обязывал глав всех стран признать его власть и присягнуть ему на верность. Неподчинившихся ждала кара. Он назначил дату заседания в ООН, где обязал представителей озвучить ответ от каждой страны.
Главы правительств развитых стран ушли в бункеры, но при этом никогда не оставались на одном месте. Видимо, правительственные аналитики, изучавшие Годду, обнаружили связь между казнями и прямыми трансляциями казнённых.
Однако Тилеку помогала новая привычка масс. Обычные прохожие включали прямую трансляцию в социальные сети со своих телефонов, едва завидев любого чиновника или правительственный транспорт, в надежде заснять казнь.
Правительства крупных и развитых государств ограничивали свободы своих граждан и всеми доступными ресурсами навязывали относительный порядок. В менее сытых странах анархия, революция и новая религия Годды вламывались в кабинеты министров.
Ближе к дате заседания, объявленного Годдой, страны-участницы ООН всё же договорились собраться. Страны с относительным порядком, возглавляемые сверхдержавами, объединились в одну коалицию.
В день заседания, представители коалиции из светских стран заняли место в центре зала, для оглашения ответа ультиматуму Годды. Через сотни камер тысячи телеканалов вещали на миллиарды людей в прямом эфире.
Взгляд Тилека кочевал между экраном телевизора и окном программы. Он заранее прицелился взором Машины на выступающих. Положение кучки представителей в центре соответствовало расположению зелёных точек на черном фоне. Метавшиеся точки передавали несогласованность между членами коалиции. К ним сновали люди, передавая часто менявшиеся распоряжения от глав своих государств.
Пятнадцать минут такого мельтешения и люди перестали бегать. К трибуне взошёл представитель США, взявший на себя роль глашатая. Он долго разворачивал вручённый ему окончательный вариант заявления. Хрусты нескольких листов бумаги пролетали над тишиной зала заседаний, и приземлялись в офисе Тилека.
– Наш мир снова оказался на распутье, – заговорил представитель и ему вторили субтитры. – Снова перед тяжёлым выбором, который определит не только судьбу нашей планеты, но и будущий моральный облик человечества.
Тилек хмыкнул, ибо вступление речи не походило на принятие его требований. Эркин делил своё внимание между выступлением и реакцией физика. После длинного вступления, представитель добрался до основной части заявления.
– Мы обладаем неоспоримыми доказательствами скоординированной и тщательно спланированной атаки глубоко законспирированной террористической организации, которая маскирует свои действия под могущественную силу сверхъестественной природы. Эти массовые акты террора не должны оставаться безнаказанными. Пришло время объединить усилия всех людей, забыв о былых противоречиях, перед лицом всемирной опасности…
– Сдохнете в мучениях! – не выдержал Тилек. – Да будет вам уроком глупость ваша! – Он вскочил и, перегнувшись через компьютер в сторону телевизора, прокричал несколько ругательств на представителей.
Физик вернулся за клавиатуру, не переставая ругаться сквозь сжатые губы. Он набрал «Ctrl+A», но точки не покраснели. Ещё несколько нервных попыток обернулись сообщениями об ошибке в консоли. Эркин засел за исправление, поняв о своей ошибке по вздувавшимся венам на лице Тилека.
Ладонь физика подпрыгнула в направлении к его лицу, но замерев на полпути, вернулась на место. Рука схватила что-то со стола и бросила это в программиста. Степлер попал в его плечо и разлетелся на части. От острой боли веки Эркина сжались. Он боялся обернуться на Тилека.
– Исправляй! Исправляй! – в истошном крике надрывал голос физик.
Программист пытался разглядеть код, вытирая рукавом слёзы. Представитель закончил свою речь и Эркин пробормотал, что исправил ошибку. Тилек перезапустил Машину и снова набрал «Ctrl+A», но ничего не изменилось.
Готовый убить ненавистного программиста, физик подбежал к нему и несколько раз толкнул к стене. Этим он порвал толстовку Эркина.
– Ты чего творишь?! Быстро исправь! Ты хоть представляешь своей тупой башкой как это важно?!
– Ты меня отвлекаешь.
– А ты меня задерживаешь!
– Я могу допустить ошибку…
– А до этого ты прямо без ошибок писал?!
Тилек сжал затылок Эркина и уткнул его головой в экран ноутбука. Под спешный стук клавиш выступавший представитель оборачивался на своих коллег. Они все блестели потом перед телекамерами в тревожном ожидании. В ожидании, пока программист на другом конце света исправит свои ошибки в коде.
Ничего не происходило в зале заседаний. Молчаливое переглядывание сменилось перешёптыванием. Подбадриваемые тем, что они всё ещё живы, представители обменивались робкими улыбками.
Вслед за ними зал заполнили своими шёпотами представители других стран. Камера передала негромкие реплики операторов и журналистов. Кто-то из задних рядов похлопал, и нарастающая к центру овация волной залила выступающих. И триумф Тилека – триумф властителя мира Годды – исчезал как видение полусна после пробуждения.
– Исправил… – всхлипнул Эркин.
– Придурок! – крикнул ему в ухо Тилек и шлёпнул по затылку. В мыслях он поклялся сегодня же избавиться от программиста.
Тилек набрал «Ctrl+A», перегибаясь через стол. Зелёные точки покраснели. «Наконец-то!», – зашипел физик и в два торопливых прыжка оказался перед компьютером. Он ударил по кнопке «Enter» и распростёр руки. Машина загудела неистовее, чем когда-либо.
– Аз есмь Годда! – воскликнул Тилек и приготовился лицезреть смерть его смеющихся врагов. Отчёт дошёл до нуля.
Сильный удар в грудь подкосил Годду, и он рухнул на клавиатуру. Пульсирующая боль вцепилась в его сердце и не позволяла вдохнуть. Он разжал челюсти и крикнул.
Догадка, такая же внезапная, как и боль, пронеслась в агонизирующем сознании физика. «Предатель!» – подумал в ярости Тилек и поднял свою голову в сторону программиста. Но Эркин тоже сползал с кресла, корчась от боли.
Тилек заставил голову повернуться на трансляцию заседания. Все представители лежали на полу. Камера, передававшая выступление, наклонилась на бок. В объектив попала часть сидящих в зале представителей, дёргающихся на своих местах. Обрывистые крики сочились из телевизора.
До уха физика донеслись скрип колёс, грохот и скрежет металла машин с улицы. Эти звуки пробивались в его разум сквозь стену боли.
Ещё один удар откинул Тилека в кресле. Его кулаки сами смяли футболку на груди. Трясущееся тело мешало всмотреться в программу, но очередной удар снова бросил его на клавиатуру.
Его взгляд выцепил на экране причину, которую он искал. В консоли отобразилось количество целей, выбранных командой «Ctrl+A»: восемь миллиардов шестьсот сорок девять миллионов сто восемьдесят три тысячи пятьсот пятьдесят один. В журнале операций светилось красное сообщение о сбившемся взоре Машины. Следом стояло сообщение об успешном сканировании во всех направлениях вокруг себя.
Ужас осознавания происходящего и пульсирующая боль в груди разрывали между собой внимание Тилека, но новый удар вывел его обратно в этот жуткий мир. Его мозг смог подсказать ему лишь набор «Ctrl+Z», что он и попытался набрать скрюченными пальцами.
Безучастная консоль уведомила, что такой команды не существует. Пришло молниеносное осмысление того, что они никогда не отменяли приговоры, и потому не внесли эту команду в программу. Оставалось только отключение вручную.
Каждый удар забирал жизненные силы. Отчаянным рывком Тилек повис на проводах своего компьютера. Он упал вместе с системным блоком на пол, но смертельное воздействие не прекратилось. В замедленном предсмертном падении ему привиделось, что белый хомяк подмигнул ему из своей клетки.
Он собрал оставшиеся силы, чтобы доползти до устройства, гудевшего на подставке у стены, но последний удар обездвижил всё тело Тилека. Перед его глазами не проносилась вся его прожитая жизнь. Он видел лишь грязный пол и провода перед его лицом. Он чувствовал лишь боль, страх и раскаяние.