Девушка, которая упала в море

Великолепные здания с многоярусными крышами выстроились вдоль улиц, будто сложенные друг на друге настолько близко, что их едва можно было разглядеть. Яркие фонари свисали с карнизов многих зданий, освещая тени фигур, которые двигались за оклеенными обоями окнами. Гигантские призрачные карпы безмятежно плыли по крышам, в то время как светящиеся золотые рыбки носились в фонарях и вокруг них.

Дверь отворилась, проливая на улицу свет и смех. Молодая женщина, которая умело держала над головой поднос с чаем, исчезла в толпе.

Послышались свист и треск и, запрокинув голову наверх, я увидела фейерверк, озаривший ночь и рассеявший косяк пескарей.

– Смотри, куда идешь!

Маск вернула меня с небес на землю, дабы мне не довелось быть растоптанной мальчиком, который толкал тележку с анемоном[3 - Анемоны морские, или актинии, представляют собой отряд из класса шестилучевых кораллов.].

– Это ты смотри, куда идешь! – прокричал Дай, поднимая кулак. – Она невеста Бога Моря, знаешь ли.

– Ага, как же, – бросил юноша через плечо, – а я сам Бог Моря!

Это вызвало легкое хихиканье у тех, кто находился в пределах слышимости этой небольшой перепалки.

Мощеные улочки выложены мозаикой с изображением морских существ. Мы следовали за цепочкой синих и серых дельфинов вниз по улице к аллее красных крабов и наконец к большой центральной площади, изображающей большую нефритовую черепаху.

Площадь была заполнена людьми. Группы девушек приседали кругами, бросая и ловя камни, а старики сидели за низкими столиками и громко спорили, играя в настольные игры.

Все они, вероятно, были духами, но выглядели, как Мики и Дай, – здоровыми и живыми.

Маск свернула с площади и повела нас по тесному переулку, заставленному тележками с едой.

Мы проходили мимо тележек, доверху наполненных рисовыми тортами и соленой рыбой, подвешенной за хвосты. В остальных тележках находились обжаренные каштаны и сладкий картофель, обмакнутый в сахар. Дай уклонился от встречной тележки, прижавшись спиной к другой, до отвала набитой пельменями в бамбуковых пароварках. Когда он отошел, Мики протянула руку и схватила с тележки пельмень.

– Ах, Мики, – вскрикнул Дай, – оставь воровство воришкам!

Сунув руку в карман, мальчик достал короткую веревку, на которую были натянуты металлические монеты из олова и меди. Дай снял небольшую оловянную монету и бросил ее владельцу тележки, который ловко поймал монету с воздуха.

– Мы возьмем четыре, спасибо!

Мальчик забрал пельмени и по очереди раздал каждому из нас. С любопытством наблюдаю и думаю о том, снимет ли Маск свою маску, чтобы поесть, но она лишь передала порцию Мики. Малышка расправилась с порцией всего за три укуса.

От моего пельменя исходил восхитительный ароматный пар, я последовала примеру Мики и буквально вдохнула его. Сочетание мягкого и пушистого теста снаружи и солоноватого лука-порея и свинины внутри просто изумительно. После того как мы с Мики облизали пальцы, то сразу бросили на Дай умоляющие взгляды. Он громко вздохнул, безмолвно стаскивая монету с веревки.

Я не стала торопиться со второй порцией, медленно смакуя каждый восхитительный укус.

Аллея тележек с едой перешла в другую оживленную улицу, в конце которой находился величественный мост, проходящий через медленно текущую реку. Фонари лениво плавали по течению, отдавая красным, зеленым и белым цветами. Некоторые лодки были пришвартованы к берегу реки, другие плыли по течению с веслами и перевозчиками в шляпах с перьями.

Должно быть, мост играл важную роль в пересечении границы: он переполнен людьми, тележками, мулами и даже быком, между рогами которого натянута цветочная гирлянда. Дети, примерно одного возраста с Даем, стали забираться на перила, пробираясь через тонкие балки. Маск молниеносно выбросила руку вперед, хватая Дая за плечо, прежде чем он бы успел присоединиться к ним.

На полпути к мосту грохот барабанов сотряс воздух, а сквозь огромную толпу медленно двигалась процессия. Мы, как и все остальные, были вынуждены сделать все возможное, чтобы освободить место.

Мимо проходила группа солдат, вооруженных копьями. Они окружали четырех носильщиков, которые несли огромную, дорого украшенную коробку. Двое несущих с каждой стороны поднимали ящик на шестах, который балансировал на их широких плечах.

Я слышала, что подобные ящики очень распространены в столице, обычно их используют для перевозок дворянок на короткие расстояния. Толстые стены паланкина защищают его обитателя от посторонних глаз.

За процессией следовал взволнованный шепот, я наклонилась вперед, гадая, кто же сидит в позолоченной шкатулке.

– Невеста Шики.

Я повернулась, наблюдая за тем, как Маск следила за движением паланкина. Она кивнула, указывая на черно-красную форму охранников.

– Это цвета его дома.

Я дернула ее за рукав, а затем погладила губы, чтобы привлечь взгляд девушки.

– Шики?

– Бог Смерти.

Мой взгляд устремился к золотой коробке. Человек внутри – невеста Бога Смерти.

– Должно быть, там сидит настоящая красавица. Чего именно она богиня?

– Богиня, говоришь? Из нее такая же богиня, как из тебя или меня. Обыкновенная девчонка, бывшая потенциальная невеста Бога Моря.

Невеста Бога Моря. Я кивнула в сторону процессии.

Загорелая рука отдернула штору коробки в сторону, и мне удалось мельком увидеть круглое милое лицо, прежде чем охранник перекрыл обзор.

Хери.

Год назад невестой Бога Моря стала девушка из соседней деревни. Год за годом невесты съезжаются отовсюду с караванами, которые тянутся на многие километры. Обычно они приезжают из небольших городов, иногда из крупных, а порой и вовсе из столицы. Хери приехала поздно ночью с мешком вещей, перекинутых через плечо, ее волосы были заплетены в простую косу на спине.

Она пробыла у нашего старейшины и его семьи три ночи, прежде чем в нашу дверь постучали. Девушке нужен был кто-то, кто помог бы ей подготовиться к свадебной церемонии.

Было странно сидеть в одной комнате с девушкой, которую я видела впервые, и помогать ей одеваться в цвета, предназначенные для невесты: обычно это яркие оттенки, которые олицетворяют любовь, счастье и плодородие. Когда утром она бы начала тонуть, это платье никак бы не помогло ей, напротив, оно только потянуло бы ее на дно.

– Ты еще можешь сбежать, – слова вылетели из моего рта еще до того, как я подумала о том, чтобы остановить их.

Хери повернулась ко мне, ее губы накрашены розовыми лепестками азалий, а глаза подведены углем из тлеющего камина.

– И куда бы я пошла?

– Разве у тебя нет человека, который бы позаботился о тебе? Семья, которая бы защитила тебя?

Хери медленно покачала головой.

– Только сестра, и та вот уже пять лет как ушла.

– Ушла? – я подалась вперед, воодушевленная мыслью о том, что Хери может пойти за сестрой, куда бы та ни ушла. Может быть, в столицу. В какое-то безопасное место. – Куда именно она ушла?

Хери отвернулась. Открытое окно в комнате выходило на рисовые поля, а за ними было море. В темноте всего этого не видно, но зато можно было услышать неутомимый ветер, который разносил теплый воздух по комнате. А еще можно почувствовать соль, что скапливается толстым слоем на коже, словно пепел.

Голос Хери звучал тихо:

– Я всегда хорошо плавала. У меня получалось намного лучше, чем у сестры, она боялась воды. Завтра, когда меня бросят в море, я попробую выплыть. Я собираюсь плыть до тех пор, пока мои силы не иссякнут.