Подари мне небо

– На таких красавчиков? Да нет, скорее всего, я просто не разбираюсь в мужчинах. Беги уже по своим делам, влюбляй в себя в пилота. Буду рада пообщаться, когда станешь немного посвободнее, расскажешь про свою жизнь.

– Познакомлю тебя с Марией, моей супругой, думаю, вы найдёте общий язык, – он протянул мне визитку, – там мой номер телефона, позвони, как будешь готова окунуться в прошлое и вписать его в настоящее. – Том послал мне воздушный поцелуй, и вышел из кафе.

Я посмотрела на визитку. Такая типичная немецкая визитка – имя, фамилия, номер телефона, название авиакомпании и маленький самолётик в левом углу. Ничего лишнего, ничего яркого. Я снова посмотрела в окно. Прекрасный город, вызывающие восторг краски и какой-то особенный аромат, которым пронизан весь воздух. Мучительные воспоминания о прошлом, которые не покидали меня с момента возвращения домой, немного затухли под тем впечатлением, которое на меня оказывал он. Мюнхен. Мой Мюнхен.

Доедая свой незапланированный обед, я дала себе твёрдое обещание, что снова полюблю этот город, не дав негативным воспоминаниям заполнить меня всю.

Глава 4. Марк.

Раздраженно бросив сумку рядом с имитированной кабиной Боинга-747, я протянул свою «корочку» инструктору, который активно жестикулировал передо мной, явно предлагая мне какие-то услуги.

– Мне не нужна консультация, – лениво вынув наушники, заметил я, – я из «Deutsch Airlines», Том Нойманн должен был вас предупредить о моём приходе.

– Благодарю за информацию, – активный жестикулятор поставил отметку в своём журнале, – можете проходить в кабину, там вас проинструктируют.

Я закатил глаза. Складывалось ощущение, что мне восемнадцать лет, и я впервые вижу авиатренажёр. Безусловно, я был всеми руками и ногами за то, чтобы узнавать новые самолёты, покорять новые высоты, но было бы здорово, если бы те, кто меня сюда направил, не считали меня за новичка, который не знает, где у самолёта штурвал. Радовало одно – имя руководителя авиакомпании было на слуху, и от меня быстро отстали со своими советами. Нойманн – фамилия нарицательная в немецком авиамире. Их семья – целое поколение авиаработников. Отец Тома – Генри – был пилотом, его мать – стюардессой. Сестра работала в таможенной службе аэропорта, а дядя был авиадиспетчером. Настоящая династия любителей неба. Поэтому, когда я узнал, что руководить нашей компанией будет один из семьи Нойманн, я был впечатлён. Кто же мог подумать, что Том, как новая метла, начнёт мести по-новому, и что от папы ему досталась только фамилия.

Войдя в кабину Боинга-747, а точнее в её имитацию, я присвистнул. Несмотря на то, что за спиной у меня было более четырёх тысяч часов налёта в качестве командира воздушного судна, опыта полётов на Боинге у меня не было. До того, как в «Deutsch Airlines» начались перестановки, центральный офис компании располагался в Гамбурге, и для того, чтобы пересесть на новый самолёт, нужно было пройти обучение либо здесь, в Мюнхене, либо в Берлине. Времени мотаться между городами у меня не было, а получив звание лучшего пилота в авиакомпании, и, изучив каждый миллиметр аэробуса как внутри, так и снаружи, не было смысла что-то менять. Боинг – это любовь Алекса. Он даже в качестве пассажира предпочитал выбирать именно его. И, несмотря на свою любовь к аэробусу, я, кажется, стал понимать, почему Алекс остановил свой выбор именно на Боинге. Не зря 747 называют королём небес. Кабина, конечно, была маловата по сравнению с габаритами самого самолёта, но в ней был определённый шарм. Шарм! О Господи, я стал романтичным пилотом.

– Вы на тренировку? – раздался голос справа от меня.

– Нет, хочу слетать на Мальдивы. Вы второй пилот? – внимательно изучая вошедшего, съязвил я.

– Я бы тоже не отказался, – усмехнулся он, совсем не обидевшись, – Макс, инструктор Боинга-747, – он протянул мне руку.

– Марк, – я пожал руку в ответ, – пилот из «Deutsch Airlines».

– Пилот! Ну, Слава Богу! – Макс искренне улыбнулся, – Наконец-то я буду работать с человеком, который реально управляет самолётом, а не с вот этими всеми… – он обвел пустоту руками вокруг, не закончив фразу.

– С вот этими всеми…кем? – я на всякий случай посмотрел вокруг себя, но кроме нас двоих в кабине никого не было. Летать, пусть и виртуально, с человеком, который кого-то видит, было слегка боязно.

– Да со всеми, – раздражённо продолжил инструктор. С тех пор, как авиатренажёр превратили в коммерческую игрушку и стали продавать сертификаты всем, кому ни попадя, здесь стало невозможно работать. Приходят дети, которые вообще не понимают, что такое самолёт и зачем он нужен. Приходят люди с аэрофобией, и, как только закрывается кабина, и мы приступаем к имитированному взлёту, они теряют сознание, впадают в истерики…ну и прочие радости.

Живо представив картину с падениями в обморок, я улыбнулся Максу.

– Обещаю, в обморок падать не буду, кричать тоже. Максимум, могу начать ругаться, если «горбатый» окажется не таким ловким, как аэробус.

– Тогда, поехали! Точнее, полетели.

Макс вкратце рассказал мне об основных отличиях боинга от аэробуса. Кроме визуальных особенностей, которые заметны даже пассажирам, узкой кабины и узкого остекления, к которым было нетрудно привыкнуть, боинг, как и предупреждал Том, отличался более низким уровнем автоматики – двигатели запускались парами, но занимало это около десяти минут, вместо аэробусовских двух-трёх. Макс предупредил меня, что в кабине боинга довольно шумно, а потому говорить придётся громче, чем в аэробусе.

Но всё это меркло по сравнению с тем, каким самолётным… каким настоящим был этот боинг! Если в аэробусе ты чувствуешь себя компьютерным оператором – основную работу выполняет автомат, автопилот – то в боинге ты ощущаешь мощь самолёта, его грубость и чувствуешь себя настоящим пилотом. Штурвал, трос, гидроусилитель – огромные рычаги торчат со всех сторон. Управление максимально ручное, и в этом был определённый кайф. Тем, кто выбрал профессию пилота, управлять самолётом было намного интереснее, чем просто нажимать кнопочки и ждать, когда самолёт сам сделает остальное.

Приступив к первому имитированному взлёту, я вспомнил все те навыки, которые слегка поугасли, пока я летал на аэробусе. Вручную управлять самолётом мне приходилось нечасто в своей практике – благо, с происшествиями я практически не сталкивался, а на всё остальное хватало автопилота и максимальной концентрации на словах диспетчера и погодных условиях. Реалистичность авиатренажёра меня тоже поразила. Конечно, сравнить полёт на нём с полётом на настоящем судне было нельзя, но ощутить турбулентность, качку, тяжесть подъёма этого гиганта в воздух – вполне.

Спустя час тренировки, трёх успешных взлётов и посадок, осознания, что, летая на боинге, моим пассажирам не о чем беспокоиться – Макс пожал мне руку и отпустил до завтрашнего дня. Он протянул мне стаканчик кофе, отсалютовал своей фуражкой (реалистичность тренажёра была не только в управлении, но и в антураже – инструктор играл роль второго пилота, был одет в специальную форму и носил фуражку для максимальной реалистичности), и я, поблагодарив его за тренировку и кофе, попрощался.

Открыв так называемую дверь воображаемого самолёта, я вышел из боинга. Ощущения давно забытые – ты вроде как и взлетел, и самолёт успешно посадил, но место дислокации не изменилось. Отпив кофе, я посмотрел на часы – в учёбе был большой плюс – впереди ещё полдня, а я уже свободен. Внезапно я почувствовал, как моя рубашка намокает, стакан с кофе приземляется на пол, обрызгав ботинки, а я рефлекторно хватаю того, кто влетел в меня и стал виновником пролитого кофе и мокрой рубашки. Опуская взгляд, понимаю, что с полом я ошибся. Виновник оказался виновницей, и вполне себе симпатичной.

Глава 5. Кейт.

Чёрт возьми! Я настолько увлеклась изучением брошюры, которую мне всучил какой-то молодой человек на входе, что с размаху врезалась во что-то. Или в кого-то. С опасением поднимая взгляд, я убедилась в том, что препятствием оказался кто-то. И этим кем-то оказался красивый молодой мужчина – высокого роста брюнет с ярко-синими глазами. И сейчас эти глаза убьют меня, потому что их цвет ну никак не сочетался с тем пятном, что расползалось у него на рубашке. Кажется, это было кофейное пятно. Опустив взгляд вниз, я увидела ещё и испачканные ботинки, и стаканчик из Starbucks. Точно, кофе…

– Я…вы…мы… – от неожиданности столкновения я позабыла все слова вежливости.

– Вы…я…мы… – передразнил меня синеглазый мужчина, – ещё местоимения знаете?

–Местои…что? – я немного опешила от того, что тот, на кого я только что вылила целый стакан с кофе, испортив его внешний вид, не начал орать на меня, проклиная на чём свет стоит. Хотя намокшая рубашка на нём смотрелась весьма привлекательно. Через мокрую ткань было видно, что мужчина подтянут и…Интересно, он знает, насколько он красив…? Господи, о чём я только думаю!

– Местоимения, – продолжал издеваться он, заставив меня оторвать взгляд от его рубашки… или тела. Точнее пятна! – Я подумал, мы пытаемся вспомнить их все, – глаза его улыбались, и он, судя по всему, не злился. А я, кажется, начала терять нить разговора.

– Прошу прощения, – его доброжелательность вернула мне дар речи, – я не хотела, чтобы так вышло. Я просто зачиталась и…

Бросив взгляд на брошюру, я осознала, что зачиталась рекламой мужского клуба «для тех, кто любит погорячее». Кажется, я была не в себе, когда решилась взять её у раздающего. И ещё больше я была не в себе, когда стала её рассматривать.

– Да ничего страшного, – усмехнулся он, – интересные у вас предпочтения, – он хмыкнул, взяв брошюру из моих рук и, выгнув бровь, начал изучать мужчин, комментируя каждую написанную фразу и внимательно изучая мою реакцию.

Я почувствовала, как начинаю краснеть. Ладно бы он просто смотрел на эти картинки! Так он бросал многозначительные взгляды на меня, читая каждую строчку, делая акцент на самых интересных фразах. Ну как теперь оправдаться, что брошюру я взяла из вежливости, а её содержание я даже не замечала, потому что снова думала о прошлом?

– Ещё раз прошу прощения, если хотите, я могу постирать вашу рубашку и вернуть её в первозданном виде…

– У нас с вами ещё даже первого свидания не было, а вы уже предлагаете мне раздеться, – он подмигнул мне, – давайте сначала, хотя бы для приличия, познакомимся? Я Марк, – он протянул мне руку.

– Кейт, – я расслабилась, принимая его рукопожатие, – приятно познакомиться, и ещё раз прошу прощения за то, что испортила вам рубашку.

Марк махнул рукой, и ничего не сказав, слегка нагнув голову, внимательно стал изучать меня. Тут же в голове закружились мысли о том, как я выгляжу, не испорчен ли макияж, не помялась ли одежда, сочетается ли цвет кроссовок с цветом ремня на джинсах. Джинсы! Ну почему я не выбрала что-то посимпатичнее? Что-то, что больше открывает достоинства, а не прячет их. Я мотнула головой. О чём я только думаю? Какие достоинства? Будто я красивых мужчин не видела. Да у нас в офисе половина мужчин выглядели как фотомодели. Но Марк притягивал к себе взглядом, цвет его глаз… он был не просто синим, он был каким-то глубоким, у него были глаза цвета…

– Согласен, я потрясающе красив, – ухмыльнулся он, заметив, что я, как и он меня, внимательно его изучаю.

– Не льсти себе, – и давно ли мы перешли на ты? – я задумалась о том, какое средство лучше всего отстирает пятно на рубашке.

– Ты снова строишь планы как поскорее меня раздеть? Боюсь, что таким горячим, как парни с твоей брошюры, мне пока не стать, – он засмеялся, потому что я опять начала краснеть, – Забудь ты про эту рубашку, у меня в машине есть запасная. Лучше расскажи, что такая симпатичная девушка делает в этом специфическом месте?

К моему удивлению рядом с этим человеком я почувствовала себя расслабленно, и мне очень не хотелось, чтобы этот разговор заканчивался, а уж тем более не хотелось идти туда, куда бы нога моя не ступала. Говорить о том, зачем я тут, я не горела желанием. Показывать свой страх перед Марком – тем более. Решит, что я сумасшедшая. А я никак не могла выкинуть из головы его слова о том, что у нас пока не было первого свидания. Пока…Ключевое слово «пока». Несмотря на то, что своим партнёром я давно считала свою работу, сходить на свидание с таким красавцем я бы не отказалась. А уж, если без рубашки…Стоп! Я молча протянула ему сертификат, который подарил мне отец.

– Ух ты, – Марк удивленно взглянул на меня, – на работника авиакомпании ты не похожа, на студентку тоже, значит, ты пришла сюда, чтобы справиться с аэрофобией? Ты раньше летала на самолётах, но после того, как что-то случилось, перестала, и теперь пытаешься избавиться от давнего страха?

Вот это да! Он ясновидящий? Мы знакомы буквально десять минут, а он смог прочитать во мне то, что я так старательно зарывала в себе, и точно не готова делиться этим с ним. Ну, по крайней мере, не сейчас, не здесь…не сегодня.

– Расслабься, – продолжил Марк, улыбаясь, – я только что вышел из этого железного монстра, и инструктор рассказал мне о том, какие категории людей посещают авиатренажёры.

Я улыбнулась, судорожно соображая, как выйти из этой ситуации достойно – если признаюсь, что у меня аэрофобия, он может начать выяснять причины, а если соврать о чём-то, то придется врать долго и много…

– Да, ты отчасти прав. Я боюсь летать, потому что в полёте я ничего не контролирую, а доверяю свою жизнь пилотам, которые закрыты в своей этой железной кабине, и от них зависит жизнь сотни пассажиров…они своими руками вершат судьбы других людей, их ошибка может убить сразу двести, триста человек…

– А ещё они могут спасти эти триста человек так, что они даже об этом не узнают, – тихо добавил Марк, – потому что о плохом трубят все новости, а о том, как пилоты ежедневно по всему миру сажают самолёты то на одном двигателе, то с отказом какой-то электроники, они тактично умалчивают. А потому люди, которые заходят в самолёт в качестве пассажира, панически молятся Богу, пьют алкогольные напитки, вжимаются в кресла, но никто из них даже не задумывается о том, насколько безопасно летать на самолётах. Гораздо безопаснее, чем ходить пешком. Ты, например, знала, что пару недель назад в центре Мюнхена убили двоих прохожих? И такую статистику я могу собрать по всему миру, и, поверь мне, она неутешительна.

Я с удивлением смотрела на него. Он говорил так, что даже у меня отступил страх. Хотя делал он это не так, как обычно делают люди, которые пытаются избавить тебя от твоих фобий. Он так странно смотрел, как будто сквозь меня, как будто за мной была некая бесконечность, которая затягивала его с головой. Я даже инстинктивно обернулась, но за моей спиной был только боинг. Точнее его кабина в обличии авиатренажёра.