О, мой док…

– Лика, – кивнула она, пытаясь мне улыбнуться, но вышло не очень. – Я ведь ничего не принесла… они…

– Не переживай, – снова улыбнулась ей. – То, что им нужно, у тебя в сердце… Любовь и тепло – это именно то, в чем они очень нуждаются. Остальное – пустяки…

Пройдя вперед по узкому коридору, я остановилась перед ещё одной дверью, за которой раздавались детские голоса. Толкнув её от себя, замерла, ища глазами того, ради которого приехала.

– Лика, Лика… – радостно закричала ребятня, увидев меня. – Ты с нами поиграешь?

Засмеявшись, наклонилась к самому непоседливому и активному парню по имени Никита и потрепала его по волосам.

– Обязательно, но немного позже. А вот тётя Люба с радостью составит вам компанию, – подмигнув своей спутнице, пропустила её в светлое просторное помещение, которое служило ребятне игровой.

Я понимала, что поступаю с Синициной н честно, но по-другому было нельзя. Нужно было действовать, не обращая внимания на её нерешительность. Не позволять ей идти на попятную. Погрузить её в приятную суету, а там уже всё произойдёт так, как и должно…

Едва Люба промолвила слова приветствия и вошла в комнату, как вихрь из детской толпы закружил её в водовороте, наполненным смехом и тысячами вопросов.

Женщине ничего другого не оставалось, как погрузиться во всю эту кутерьму и стать участником игр и детского веселья.

Постояв какое-то время в дверях и понаблюдав за ними, пошла на поиски Ивана, который, скорее всего, прятался у себя в комнате.

– Ванечка, – произнесла я, отворив дверь в детскую спальню, которая принадлежала и другим ребятишкам, но сейчас пустовала.

– Иван, я знаю, что ты здесь, – произнесла снова, прикрывая за собой дверь. – Вылезай давай. Поговорим.

Под кроватью послышалось шуршание, но так никто не появился.

Тяжело вздохнув, подошла к кровати и опустилась перед ней на колени.

Откинув покрывало, заглянула под металлическую сетку, прикрытую тонким матрасом, и беззвучно выдохнула. Здесь он. Забился в самый угол и лежал, смотря на меня волчонком.

И ведь не трудный ребёнок. Послушный мальчик с добрым сердцем, а сейчас, будто другим сделался. Снаружи всё тот же, но глаза… глубокие, будто за эти дни повидавшие такое, что дурно делалось. Несколько дней, а так ребёнка поменяли…

Все мои старания похоронили. Весь труд, кропотливую ежедневную работу. Но разве я могла теперь сдаться? Отпустить. Забыть его. Ведь никто не говорил, что будет просто. Мне дали второй шанс, и я ни за что теперь не упущу его.

– Я скучала по тебе, – улыбнувшись, сказала ему.

Мой маленький. Столько дней без присмотра. Волосы спутанные, на щёчках грязь. Ел ли он что-то все эти дни? На улице выживать приходится, бороться, но он мал ещё. Не под силу такое.

– Смотри, что у меня есть? – вспомнив о шоколадном, его любимом батончике, отыскала его в своей сумке. Купила его в тот день, когда он сбежал. Так и носила его, зная, что когда он отыщется, непременно захочет своё любимое лакомство.

– Держи, протянув ему, улыбнулась. – Давай же…

Ванечка, сглотнув, сделал робкое движение рукой, а потом отвёл взгляд в сторону, так и не прикоснувшись к сладости.

– Не хочешь? Ну, в другой раз…– поджав от досады губы, произнесла как можно ровнее я. – Тогда, может, поговорим?

Услышав последнее, мальчик вначале насупился, а потом и вовсе повернулся к стене лицом.

Не мог он говорить. Травма. Знала об этом прекрасно, но всегда надеялась. Ждала чуда.

Маленький мой. Как же я его хорошо сейчас понимала. Он желал свою маму и быть с ней, а не это всё. Что она ему наговорила, самому Богу известно, но последствия были печальными.

– Ванечка, – снова произнесла я. – Я всё знаю. Понимаю, как ты хочешь к ней, но она болеет и не может защитить тебя и дать то, в чём ты нуждаешься.

Ребёнок не реагировал. Не выходил со мной на контакт, но я знала, что он слышит каждое моё слово. Понимает.

– Мы же всё решили с тобой. Ты ведь не против был, – сглотнув, добавила. – Я очень хочу стать твоей мамой. Дать тебе всё, что у меня есть и… любить тебя как родного.

Мне хотелось ещё многое ему сказать, но в моей сумке заиграла мелодия, сбивая с мысли.

Тяжело вздохнув, запустила руку в сумку, чтобы сбросить вызов. Но кто-то был очень настырным и не хотел от меня отставать.

– Чёрт! – резко произнесла я, и мальчик резко вздрогнул, а потом повернулся ко мне. – Всё хорошо, – улыбнулась ему.

Увидев, кто звонил мне так не вовремя, едва удержалась, чтобы не выругаться снова.

На дисплее высветилось “Сладеньки”.

Что б его… Вот настырный… зараза… что на этот раз?

Снова сбросив вызов, тяжело вздохнула, а потом увидела всплывшее новое сообщение.

Глава 6.

“SOS, Мединская!” было написано в нем.

Да кто бы сомневался! Опять угодил в коричневую субстанцию, именуемую дерьмом…

И первому, кому нужно об этом узнать, была, конечно же, я!

Тяжело вздохнув, отбила короткий ответ о своём скором прибытии домой и спрятала телефон в сумку.

Лев, может, и подождать, а вот Ванька нет. Нужно было как можно быстрее вернуть себе его расположение и внимание. Заинтересовать, заставить убедить, что то место, куда он сбежал не то, что ему нужно. Но, сейчас отчего-то вдруг стало казаться, что эта задача будет не из легких.

– Ванечка, – обратила снова к мальчику. – Неужели ты совсем не скучал по мне?

Сглотнув образовавшийся ком в горле, посмотрела прямо ему в глаза, боясь разорвать наш зрительный контакт.

Если он сейчас ничего не ответит, у меня просто опустятся руки, но малыш вдруг засопел и едва различимо кивнул. А потом произошло вдруг чудо. Ванька подался ко мне и, когда я помогла ему выбраться из-под кровати, кинулся ко мне на шею.

– Маленький мой. Я так за тебя волновалась, – всхлипнув, прижала его к себе ещё крепче. – Места себе не находила…

Время вдруг замерло. Внешние звуки будто исчезли, и остались лишь мы одни на всём белом свете.

На душе вдруг стало немного легче. Его защитный панцирь дал трещину, вселяя в меня надежду, что всё обязательно будет хорошо…

Что этот мальчишка вернётся ко мне. Забудет свою прошлую и доверит свою настоящую жизнь любящей его женщине.

– Всё хорошо… теперь у нас непременно всё будет хорошо, мой дорогой. Помнишь, что я тебе говорила?