Измена. День сурка

И словно прочитав мои мысли, Адам говорит:

– Хочешь, я выкину эту чёртову кровать? Куплю новую? Сделаю ремонт в спальне? Чтобы ты навсегда забыла от этом?! Да я могу продать квартиру, тем более, мы давно мечтали о доме!

И я про себя злорадно думаю, что неплохо было бы ещё и избавиться от Дашки, но потом тут же сама ругаю себя за такие кровожадные мысли.

– Хорошо, я подумаю, – уже слабо улыбаюсь я ему в ответ. – Кстати, что тут такое твёрдое, давит мне на живот… – опускаю я глаза вниз, и понимаю, что это нереальный стояк, которого я ещё никогда не видела у своего мужа раньше.

– Я же тебе говорил… Я просто бессилен… Эта ведьма точно опоила меня каким-то зельем, – виновато оправдывается Адам.

И я понимаю, что нарочно такого не придумаешь.

Обычно у нормальных мужчин в подобных ситуациях наверняка все функции бы атрофировались, хотя бы на время, а тут просто какая-то природная аномалия…

– Даже и не знаю, что теперь делать, – неуверенно бормочет Адам.

– Может, поедем в больницу? – уже начинаю тревожиться я.

Внимательно рассматриваю: вид у него явно нездоровый, точнее, я бы сказала, что чересчурздоровый.

Похожу, мой Адам мне не врёт, и злобный змей, а точнее гадюка, действительно нанесла ему смертельный укус прямо в самое сердце. Точнее, в самое достойное место на теле моего мужа.

– А может… – тянет Адам, и я понимаю, к чему он клонит.

И сама мысль о том, чтобы прикасаться к тому, к чему только что прикасалась эта гадина, просто вызывает у меня приступ рвоты.

– Нет, любимый, только не… – и я сама обрываю себя.

Любимый, я его так назвала.

Хорошо, достаю телефон и набираю в браузере вопрос «что делать, если эрекция не проходит», и на меня вываливается просто целая кипа статей, и в каждой написано, что нам надо срочно обратиться к врачу!

– Едем, – уже решительно натягиваю я на себя джинсы и футболку.

И мысль о том, что у моего мужа может случиться некроз тканей или гангрена, сводит меня с ума.

Хотя, если подумать, это была бы идеальная месть для него… И тогда уже точно ни одна на свете женщина не сможет дотронуться до его большого и вкусного… Впрочем, как и я…

Но я смотрю на испуганное бледное лицо Адама, и сейчас он мне напоминает напуганного хомячка.

Нет я не могу с ним так поступить. Бросить его на произвол судьбы.

К тому же, он мне самой очень сильно нужен. Очень-очень…

И только сейчас, когда ему грозит смертельная опасность, я это отчётливо понимаю…

– Что ты там вычитала? – жалобно тянет Адам, уже натягивая штаны и послушно, как барашек, семеня за мной, и я просто поражаюсь способности волевого и сильного мужчины в мгновение ока превращаться в такое беззащитное существо.

Которое хочется обнять, пожалеть и прижать к сердцу.

И хотя одна половинка меня в душе злорадно требует объявить ему, что скоро он останется без самого дорогого, что у него есть, если он ещё дольше будет натягиваться свой проклятый кроссовок, но всё-таки моя чистая и добрая половинка спешит на помощь любимому. Как Гаечка из «Чип и Дейла».

– Вы приехали как раз вовремя, – обращается ко мне доктор, пока мой драгоценный Адам лежит на кушетке после укола. – И впредь я бы вам не советовал баловаться такими сильнодействующими препаратами, – многозначительно смотрит он на Адама. – К тому же, я искренне не понимаю, зачем вам было это нужно. Особенно при такой привлекательной жене, – уже смотрит пристально мне в глаза доктор и добавляет:

– Поверьте, многим мужчинам не нужно принимать никакие средства, если они вдруг оказываются рядом с такой женщиной, – и делает шаг в мою сторону, не обращая внимания на моего Адама, словно он и не лежит в метре от нас.

Он что, клеится ко мне, прямо при моём же пока ещё живом муже?!

5

– Мне тоже не надо принимать никакие средства, – слышу я яростный решительный голос за спиной, и вижу, как Адам уже встал с кушетки и навис грозной скалой над доктором. – У меня и без таблеток всё отлично работает, – наступает он на врача, который буквально съеживается под натиском моего мужа. – Ева, мы уходим, – отрывисто командует он.

А я смотрю на своего Адама и врача рядом, и в моей голове уже решаются сложные математические формулы: вот передо мной доктор медицинских наук, в халате и в дорогих очках. При своей клинике и пациентах. Недвусмысленно намекающий мне на то, что у него и с остальными функциями организма всё в порядке. И вот мой Адам – здоровый, злой и растрёпанный, как разбуженный в берлоге медведь. И теперь, когда его драгоценное достоинство уже вне опасности, он снова может рычать и принимать разумные решения.

– Мы едем домой, – уверенной походкой направляется он к двери, и я, виновато улыбаясь на прощание своему, точнее, не совсем моему доктору, послушно выхожу за моим Адамом.

– Спасибо вам огромное, доктор, – напоследок бросаю я ему и вижу сожаление в его взгляде.

– Что этот хлыщ вообще себе позволяет?! – недовольно рычит Адам, и я отчётливо для себя понимаю: я выбираю своего мужа.

Несмотря ни на что.

Только что мне теперь делать с этим выбором?!

Утром я совершенно разбитая и выбитая из колеи иду на работу: я всё равно так и не спала полночи, размышляя над тем, как я вообще буду дальше жить. Рассматриваю мужчин по дороге и в офисе, и понимаю, что ни один из них, буквально ни один даже близко мне не нравится, как мой Адам.

Да что там говорить: там просто нечему нравится. Мне кажется, любой мужчина рядом с моим мужем – всё равно что мопед против мерседеса. Посмотрим правде в глаза: Адам – настоящий альфа, а вокруг – мелкая рыбёшка. Так, пескари. И если я его отпущу, уйду от него, то мне придётся плавать на мелководье вместе с ними. И я совсем не уверена, что хочу этого.

Кроме того, Адам не перестаёт забрасывать меня сладкими сообщениями и уже приглашает меня вечером в наш любимый дорогущий ресторан на свидание. Но я пока не знаю, готова ли я так быстро сдаться.

– Вам доставка, – звонит мне из приёмной секретарь, и я выхожу в общий зал, где на стойке стоит роскошная корзина алых роз. Такая большая и тяжёлая, что её принесли двое курьеров.

Подхожу к ней и вдыхаю сладкий пьянящий аромат. Самый настоящий аромат любви. Мои пальцы гладят прохладный шёлк лепестков, и я нащупываю крошечный конвертик. Открываю его под глухие удары сердца. Там – крошечная открытка с золотыми купидонами с алым сердечком в руках и простая надпись: «Ева, ты моя единственная любовь. Давай начнём всё сначала».

И тут я вдруг понимаю, что у меня по лицу текут слёзы. Чёрт, ещё не хватало, чтобы мои сотрудники увидели, как я рыдаю! И я поспешно убегаю к себе в кабинет.

Так, работа прежде всего, а все остальные проблемы подождут.

– Мы с девочками идём в нашу пиццерию на обед, – сообщает мне моя коллега из бухгалтерии и хорошая приятельница Маша. – Ты с нами?

И я понимаю, что мне надо развеяться. Заодно послушаю вечное бабское нытьё про их мужей и, возможно, мне как-то немного полегчает.

Сегодня нас четверо, и с нами пошла Юля – вечно несчастная девушка с трагической личной жизнью. Я отлично помню все её душераздирающие истории про одного жениха, который изменил ей с сестрой накануне свадьбы, и про второго парня, который бросил её прямо на курорте ради какой-то залётной профурсетки, и истории про её нынешнего мужа, который постоянно её абьюзил. И я уже мысленно готова выслушать про её очередные беды.

Но на удивление она спокойна и счастлива. Смеётся, ест пиццу за десятерых. И если честно, просто отлично выглядит. И когда кто-то спрашивает её, как у неё дела, она только улыбается в ответ:

– У меня просто всё чудесно. Лучше быть не может.

Так на неё не похоже… И мне становится только больнее: раз у всех так всё замечательно, кроме меня, значит, это со мной что-то не так?!