Мой муж – предатель

Наверное, я драматизирую. Игорь еще не до конца пришел в себя, чтобы делать хоть какие-то выводы. Я тороплюсь, ведь можно найти десяток объяснений его состояния. Но ужасное предчувствие точит меня изнутри. Я буквально кожей и каждой клеточкой своего организма ощущаю, что происходит что-то очень плохое. Я не знаю, как с этим быть, и подспудно боюсь, что завтра станет только хуже.

– Что значит забыл? – хмурится Марк.

На его высоком лбу можно проследить две горизонтальные морщины. Я смотрю на его искреннюю реакцию и думаю о том, что наверняка выглядела так же, когда мой муж отказался понимать, кто стоит перед ним.

– Он пришел в себя, когда мы с Олегом зашли к нему. И своего брата он сразу узнал, а вот на меня посмотрел как на чужую.

Я отворачиваюсь к окну. Нервы снова сдают, и я не хочу смотреть Марку в глаза в мгновение слабости.

– Врач пока не может ничего прояснить. Говорит, надо ждать до завтра.

– Подожди… То есть Игорь смотрел на тебя и не понял, кто ты?

– Именно так, Марк.

Повисает неуютная тишина. Я не помогаю Марку осмыслить новости (кто бы мне помог!), а просто пережидаю эти мгновения. Меня спасает телефонный звонок. Мой сотовый играет стандартной мелодией, и я вижу на экране надпись “Центр Эко”.

– Черт, – произношу на выдохе, но отвечаю на звонок: – Слушаю.

– Александра, добрый день. Я звоню по поводу вашей записи в клинику “Центр Эко”, вы оставляли заявку на запись к репродуктологу.

– Да…

– Мы нашли окошко на эту пятницу. Вы сможете приехать в три часа дня?

– Уже в пятницу? Так быстро? Прошлый раз я ждала очередь почти месяц.

Менеджер на том конце теряется из-за моего злого тона. Она звонит с радостной новостью, демонстрируя чудеса клиентоориентированности, ведь мне так быстро нашли время, а я почему-то недовольна. Я и сама понимаю, что звучу странно. Но не могу совладать с собой.

Это какой-то сюр!

Именно сейчас они нашли окошко!

Именно сейчас подсуетились, чтобы моя мечта о ребенке смогла сбыться!

Мне становится смешно. Я хмыкаю, а потом не могу сдержаться и заливаюсь. Меня сносит волной наэлектризованных эмоций, я совершенно теряюсь и хоть немного прихожу в себя, когда Марк забирает из моей ладони сотовый. Он сбрасывает звонок и закидывает телефон в карман своей куртки.

– Увидел что-то интересное? – грубо обращается он к мужику, который не может оторвать взгляд от моей внезапной истерики.

Тот молча отворачивается. А я ощущаю, как Марк приобнимает меня за плечи и отрывает от стула. Он так ловко сгребает меня в охапку, что мы всего за пару секунд покидаем кафетерий. Я вроде бы иду сама, но моя обувь едва касается пола. Марк крепко держит меня, а через порожки и ступеньки переносит, как маленького ребенка.

Я поддаюсь ему, проигрывая его мужской силе. В это мгновение мне хочется быть слабой. А Марк просто образец грубой и даже неотесанной мужественности. Еще эта его черная косуха. И татуировки, шрамы…

– Марк, – зову его, когда в голове проясняется и я понимаю, что мы оказались на парковке. – Я не хочу уезжать.

– Посиди в машине. Тебе нужно прийти в себя и чтобы никто не пялился.

Он не дает мне времени, чтобы обдумать свое предложение, и усаживает в просторный салон внедорожника. Сам не садится, а продолжает стоять у раскрытой пассажирской дверцы. Как сторож, честное слово.

Или санитар.

Мои губы вновь кривит нервная улыбка.

– Чья это машина? – спрашиваю его, вынуждая нагнуться и заглянуть ко мне в салон.

– Взял в аренду, – отвечает Марк.

– Крутая. – Я закусываю нижнюю губу и понимаю, что в голове так пусто, что я могу произносить лишь очевидные вещи, например, что эта машина черная. – Марк, ты не думай, я в порядке… Это вообще на меня не похоже…

– Что тебя так триггернуло?

– Что?

– Я о звонке. Что тебе такого сказали?

– А-а-а, это… Меня с Игорем хотели записать к врачу. Мы с ним сейчас проходим обследование, чтобы родить ребенка.

В сумрачных глазах Марка что-то происходит. Я не могу объяснить это, они то ли темнеют, то ли напитываются неясными эмоциями.

– Ты хочешь родить от него ребенка?

– Конечно, он мой муж, – отвечаю на автомате и следом осекаюсь. – Вообще, это странный вопрос, Марк.

– Почему? Просто я много общался с Игорем в последнее время, и он ни разу не заикнулся, что вы планируете рождение ребенка.

Я щурюсь. Теперь не только взгляд Марка, но и его голос как будто царапает меня.

– И когда вы общались в последний раз? – спрашиваю. – До аварии, я имею в виду.

– Последний раз? Кажется, Игорь прилетал ко мне на виллу в Сочи.

– Когда, Марк?

– В конце апреля.

– Исключено. Он был в командировке в Питере.

– Хм. – Марк продолжает смотреть мне прямо в глаза, а на его волевом лице не дергается ни один мускул. – Тогда, наверное, что-то путаю.

Звучит фальшиво.

Настолько сильно, что можно решить, что он даже не думал добавить своему голосу хоть каплю честности. Он как будто специально путает меня.

А меня сейчас легко сбить с толку. Я отворачиваюсь от Марка и некоторое время просто молчу. Ловлю себя на том, что не хочу уезжать. Словно, если я окажусь далеко от больницы, порвется последняя тонкая ниточка, которая связывает меня с мужем.

– Не сходи с ума, Саша, – приказываю самой себе.

Я провожу ладонями по лицу, сбрасывая наваждение, и ловлю пальцами язычок ремня безопасности.