Что не так в идеальном браке. Книга вторая

– Я путешествовать люблю. Дорогой шмот и часы. – Признался Петя, уверенный в том, что я не передам эти слова Веронике. – Кто ее там сейчас тра....ет, мне плевать. Дома она будет ползать на коленях и ублажать меня. Знаешь, наступает такой предел презрения, когда становится отвратительным все – эти космы нарощенные и лысая ее башка. Перекроенная рожа и даже тот вонючий запах, который она пытается перебить дорогими духами.

И пока Петя перечислял подробности всех извращений, которые любит самодостаточная Вероника, я почему-то молчала. Мне нужно было как-то прервать этот гнусный монолог. Но я молчала, вот в чем загадка той ночи.

Выговорившись, Петя смачно сплюнул и ушел. Он даже не попросил меня оставить все это между нами. А может, наоборот, таким образом пытался поставить точку в их отношениях?

Спустя пару дней, меня набрала рыдающая Вероника. Пьяная до скотского состояния, какой я видела ее часто.

– Ты оказалась права. – Вычленила я из ее речи. – Эта сволочь меня бросила. Он женится на очень богатой и красивой молодой девке. Но как он мог? Я ведь эту тварь все эти годы содержала.....

Так вот, Роза сообщила мне по телефону, что Вероника нашла нового альфонса. И даже вышла за него замуж. Второй муж опять не работает, путешествует за ее счет и снова ей изменяет.

– Вот как думаешь, бросит Виталик в этот раз ее? – С каким-то диким любопытством поинтересовалась у меня вездесущая Роза.

– Не знаю. – Соврала ей я.

И положила трубку, сославшись на то, что у меня много дел.

15. Как выглядят тираны

В моей жизни новый этап. Я по привычке хотела написать "в нашей с мужем", поскольку давно уже не воспринимаю себя отдельно от него. Но заставила себя отсоединиться. Странное чувство.

Муж после операции. У него диета, которую я выполняю ему по часам. Многие продукты исключены, и приходится почти весь день стоять у плиты, чтобы было свежее.

Эви за городом. И не может обеспечить мне эту функцию. Не должна. Она же не жена моего мужа. Всего лишь помощница по дому.

Это моя миссия. От которой я устала. И мечтаю о том, чтобы очутиться в санатории или в гостинице. Чтобы мне подавали.

Эмоциональное обслуживание – самое тяжелое. Именно за это платят в ресторанах. И потому работа официантов очень тяжела.

Муж привередничает. Он не хочет суфле и запеканки. И периодически отправляется с мужиками в гараж, чтобы поесть шашлыков, зная, что ему будет после этого плохо. Но в нем есть такая черта, как капризность и упрямство. Именно по этой причине мы постоянно ругаемся.

Хотя кто-то может сказать, что муж – взрослый и вполне может подумать о своем здоровье сам. Но много вы знаете мужчин, которые пестуют себя и лелеят? Да. Это одиночки и нарциссы.

Больше всего меня напрягают замечания мужа, что в блюдах нет чеснока или они не достаточно поджарены, хотя он прекрасно знает, стол первой диеты этого не предусматривает.

Знает и требует острые соусы или подливу с перцем. Брезгливо отодвигает тарелку. Злится и повторяет – я это есть не буду.

И мне кажется, что рядом со мной капризный ребенок, которого хочется выпороть. Уговоры не помогают.

Я устала от материнства большому мальчику. Хотя меня ведь никто не просит становиться мамой. Но зачем-то я продолжаю это делать, отказываясь от массажа и косметолога. От того, что не успеваю спечь запекнку и разлить желе по стаканчикам, которые муж откажется потом есть.

Из-за постоянного напряжения я не могу уснуть. И муж тоже, поскольку он в отпуске. И по ночам спать не любит. Потому бродит по квартире, разыскивая по закромам вкусняшки, наедается, как в детстве, а потом стонет.

Я срываюсь. Не сплю. Отправляю мужа в отдельную комнату. Но он продолжает меня раскачивать эмоционально, хотя смотрит на меня, как теленок, и выдает:

– Я тебя уже боюсь. Ты все время кричишь. Почему ты такая нервная?

А правда почему? Кто из нас абъюзер?

16. Почему я люблю зиму и про курьеров

У нас в округе все еще нет весны. Вернее, она есть. На календаре. Вокруг – горы грязного снега и голые ветки деревьев. И лужи, в которых тонут автомобили. Реально тонут.

Серо и печально. Именно поэтому я так люблю зиму. С ней светло и чисто. Да. Стал виден весь мусор, который прятал снег. В основном, это окурки и пустые бутылки. Мне обидно, что люди разводят грязь.

Город кажется уставшим и печальным.

В пабликах много ругани и недовольства. Там всегда идет конфронтация между собачниками и обывателями, которые фотографируют пустые банки, брошенные мимо урн.

Вечный спор, в котором нет победителей.

Мы едем с мужем по дороге. Тротуаров не видно. Только черный снег. Он некрасивый. Дети возвращаются из школы и курьеры идут пешком или едут на велосипедах.

Один из них, очень щуплый паренек, падает вместе с громадной сумкой прямо в грязь. И не может встать. Потом еле-еле поднимается. Наверное, ему тяжело нести эту ношу. Мне становится жаль курьера.

Потому что когда-то я точно так же тащила огромную сумку. В то время я была уже госслужащей, но мне почему-то вменили в обязанность работу курьера. За которую не доплачивали.

Помню, стояляа зима. Мне приходилось пешком идти за кипой квитанций и бумаг, а потом тащить эту ношу. Водитель для этих целей не выделялся. Только проездной. Но транспортная развязка была так далеко от того банка, в который я ходила каждый день, что это не решало проблему.

Однажды, а это было зимой, я тащила эту сумку, держа ее перед собой, поскольку ручки у нее давно оторвались. И вдруг и она сама тоже тресунала от старости. Большая служебная сумка. Очень вместительная, но давно уже изношенная.

Все документы вывалились на землю. Я стала их собирать, а потом просто устала и легла на снег. Тогда я весила всего сорок килограмм и утомлялась от этой беготни.

Я лежала несколько минут на земле и смотрела на небо. Оно было очень красивым. Огромным. И по нему плыли облака. Которые казались мне фигурами каких-то животных.

Почему я вынуждена таскать эту ношу, спросила сама у себя я? Кажется, я почувстовала себя тогда несчастной – красота ничего не решает. Шеф ко мне приставал, а я ему отказала. Это был физически не привлекательный мужчина, который решил самотувердиться таким образом. А внутренне мой обидчик выглядел еще хуже.

Он повесил на меня обязанности другого специалиста. И специально не выделил водителя. Я сопротивлялась. А он ответил, что есть в должностных обязанностях строка – иные поручения руководителя. Значит я должна.

У меня болела спина, и хотелось просто лежать на снегу и смотреть на вот это прекрасное бескрайнее небо. И любоваться облаками, похожими на зайчиков и ягнят.

И, пока я размышляла о том, зачем в моей жизни все так, ко мне подошел мужчина и стал уточнять, все ли со мной в порядке. Я сказала, что мне плохо. А мне и правда было не хорошо.

Хотя я выглядела, как сумасшедшая. Зима. Маленький курортный город. Люди, спешащие по своим делам. И я, лежащая на куче белоснежного и редкого снега в форме звезды. Рядом порваная сумка и моя дамская. И ворох никому не нужных квитанций. Тогда не было электронного документооборота.

Потом я вернулась на работу, кое-как дотащив все это барахло. Кажется, половину я потеряла. И шеф снова отчитывал меня. А я писала объяснительные.

Потом мне принесли приказ о том, что мне назначен выговор. Который я отказалась подписать. Как раз был обед, и я рванула в прокуратуру, чтобы пожаловаться на шефа.

Когда я вернулась обратно на рабочее место, секретарша принесла мне новый приказ о том, что выговор аннулирован по ходатайству прокурора.

Больше мне не пришлось таскать тяжелые сумки. Хотя положение мое на службе стало не выносимым. И я вынуждена была уволиться. Шефу тоже влепили штраф. Но он продолжает работать и по сей день.

А я уехала в другой город, чтобы начать все сначала. Наверное, тот самый белый снег меня спас.

Поэтому я люблю зиму, благо она у нас длится почти всегда.

К слову, я всегда оставляю чаевые курьерам и официантам. Это адская работа. Я это точно знаю.