Небо падает на землю

Крови моей, души моей семечко, я за тебя отвечаю,

насколько ты мне позволишь.

Это тепло – тебе.

Взять одну из Божьих,

и плотно закрыть дверь наружу,

за которой вьюга и холод.

Позволить ей не уходить.

…Но сколько таких остаётся снаружи?

Ты даёшь приют только своим,

от тебя рождённым, не божьим,

обласканным, благополучным

с рождения.

Тут как будто печать, что ты можешь;

а им.. им должны, наверное, были помочь

их родители – твари.

Их родители – глыбы.

Родители – скалы.

Родители – звезды.

У кого родители – звезды,

тем, наверно, помогут больше.

Возьмут к себе на звезду.

А если ты хочешь помочь

одной какой-нибудь Божьей,

то должна широко-широко

открыть дверь на улицу, в горе и холод,

и брать всех, кто придет,

потому что их много,

потому что твоя от них не отличается…

потому что твои, от тебя рожденные,

не отличаются

и не заслуживают

более теплого места

чем все, в ком течет живая кровь.

И тогда будет рай.

Время

Мне надо времени
Я буду есть время как пирог
Замедленный такой пирог
Я такая голодная
Благодарить время, что оно есть.

А что ты будешь делать, со своим таким большим свободным временем?

Сначала я буду радоваться.
Как ребенок.
Мы будем праздновать с Богом, встретившись в этой точке.
Видишь ли Его? Он всегда обитает там.
Он-то вечный ребенок, просто большой.

А какая разница, чем занимаются вместе Бог-ребенок,
И человек-ребенок.
Может, листик рассматривают
Или бабочку пересоздают.
Или веселятся.
Рассказывают друг другу, что тут было, пока их не было.

Хотя Он-то был здесь всегда.
А человек – не совсем.

Что я буду делать со временем?
Пить его, как воду.
Насыщаться, зеркалить внутрь себя сферы, отражать пузыри,
Лопаться со смеху,
Замирать…
А потом наши творческие миры перепутаются, переплетутся,