Хранители 2

– Кира, ты должна жить, – мягко уговаривал ее я.

– Влад умер и я вместе с ним. Без него нет больше смысла жить, – рыдая, воскликнула Кира, – Я хочу умереть, а вы не даете.

– Это не выход, – мягко возразил я. Кира повернула ко мне голову. – Ты не думала, что ты никогда не встретишься с ним там, – демонстративно показал я пальцем на потолок.

– Там нет ничего, – огрызнулась Кира.

– Думаю, что тебе бессмысленно лишать себя жизни и возможности на отмщение, – менторским голосом заявил я. У меня в голове возник грандиозная идея, чтобы Киру заставить снова жить, ей надо найти смысл своего существование. А чем – месть не повод для существования?!

– Мне это совсем не нужно, – нерешительно пробормотала Кира и украдкой посмотрела на меня. В ее глазах поселилось сомнение, и именно это мне в данный момент и было нужно.

– Не спиши с выводами – подожди, сначала представь себе, как убийца Влада получает по заслугам, – поучительно предложил я – снова «включил» преподавателя. Со мной, порой, бывало, стоило обзавестись внимательным слушателем, и я начинал вести себя и говорить как учитель.

Кира ничего не ответила, но ее лицо больше не искажалось от боли и горя. Она была немного смущена моими словами. Со смерти Влада прошел всего-навсего месяц – а как говориться – время лечит. И пусть в душе Киры глубокая пропасть, но и она когда-нибудь затянется, просто надо ей чуточку помочь и не дать упасть в эту пропасть самой…

– И, что, ты, предлагаешь? – надтреснутым голосом спросила меня Кира, немного обдумав мои слова.

– Сперва – поставить тебя на ноги! – усмехнулся я.

– А дальше? – мой слух уловил в нетерпеливом вопросе нотки любопытства. Я мысленно ликовал: Кира заинтересовалась моим предложением. И сейчас это было самым главным.

– А что мы будем делать дальше, ты узнаешь, когда наберешь свой прежний вес, – уверенно заявил я и, не оборачиваясь, зашагал к двери. Сегодня для Киры я сделал все что смог, и лучше ее оставить на некоторое время одну, чтобы она все хорошо обдумала. Теперь я был уверен в том, что с помощью жажды мести нам удастся заставить ее жить дальше. А дальше будет видно…

* * *

В коридоре, прямо у самого выхода из медицинского отделения я столкнулся с братом Киры. Сережа выглядел подавленным и вымученным, похудевшим: под глазами темные круги, щеки впали, в данный момент он практически ничем ни отличался от сестры, разница заключалась лишь в росте. Мне показалось, что он немного подрос с последней нашей встречи, сейчас он был выше меня, хотя раньше у нас был один рост – метр девяносто два.

– Здравствуйте, Кирилл Константинович, – почему-то шепотом поздоровался со мной Сергей.

– Здравствуй, Сергей – дома меня можно называть просто по имени. Не то чувствую себя стариком, – усмехнулся я. Его глаза заметались: видно было, что парень волновался за сестру, и я поспешил его успокоить: – С Кирой все хорошо.

– Да, спасибо, мне уже известно, что произошло. Сегодня ходил в патруль и пропустил все веселье, как обычно, – мрачновато пошутил Сергей, а затем добавил: – Кирилл, спасибо тебе, что спас ее, ведь она – все, что у меня осталось от семьи. Не знаю, как бы я потом жил без нее.

– Не стоит благодарности, теперь мы одна семья и для меня она, что родная, – радушно заявил я и дружески похлопал Сережу по плечу, при этом усиленно гнал из своей головы ненавистные мысли о смерти Киры.

– Она спит?

– Нет, ты можешь ее навестить, уверен, она будет рада видеть тебя, мне кажется, что на некоторое время она перестанет желать себе смерти, – с надеждой предположил я и широкими шагами зашагал к выходу. На моих губах сияла счастливая улыбка.

У лифта я взглянул на часы, следовало еще поговорить с отцом обсудить кое-какие вопросы. Два часа ночи конечно не предел для отца, но на меня внезапно навалилась такая невыносимая усталость, словно я не спал несколько недель кряду. Даже часочек дремы в палате у Киры не помог восстановить силы. И поэтому поход к отцу мне пришлось отложить и отправиться отдыхать: завтра мне нужно было выглядеть в отличной форме, перед Кирой хотелось предстать свежим, отдохнувшим и выбритым – так сказать: «в самом лучшем свете».

Я подошел к двери, ключи торчали из замочной скважины. Мою квартиру прибрали, багаж разложили, на столе стоял поднос с ужином. С величайшим наслаждением мой нос вдыхал в легкие аромат Дарьиной стряпни, в животе тут же заурчало. Как же хорошо вновь оказаться дома, в Москве, в окружении родных и близких. Скинув с себя ботинки, я мигом пошел в душ: быстро побрился, помылся и отправился в спальню, прихватив с собой из зала поднос с едой.

В спальне стояла микроволновая печка, мне пришлось ею обзавестись, когда приехала Кира. Но с завтрашнего дня она больше не понадобится. Сегодня у меня начинается определенно другая жизнь.

Печка трижды пропищала, и я достал тарелку с пловом. Божественная еда стремительно перекочевала с тарелки в пустой желудок. Меня снова потянула в сон. Я убрал пустую тарелку на пол, выключил ночник, откинулся на подушки и живо уснул.

* * *

Утром, ни свет, ни заря, меня разбудил – Linkin Park. Я резко поднялся с подушки: отвык за два месяца от своей прежней жизни и напрочь забыл, что на телевизоре стоял будильник. Включился музыкальный канал. Сегодня к моему удивлению совсем ничего не снилось, и я чувствовал себя бодро, поэтому быстро вылез из постели и протанцевал до ванной комнаты.

Душ взбодрил еще сильнее: меня всего так и распирали радостные эмоции – энергия бурлила в по всему организму. Я в полный голос подпевал Сергею Лазареву и пританцовывал под новый хит Димы Билана. Я вообще очень любил музыку, какой бы она не была, и кто бы ее ни исполнял. В гардеробной комнате, я отыскал джинсы, легкий пуловер, принес их в зал и бросил на диван. Как раз на экране пела Настя Каменски и Потап.

– Ты меня не хочешь, не хочешь, – подпевал я Насте и одновременно пытался натянуть на себя джинсы. Я поскользнулся на пульте и завалился на диван, усмехнулся и допел фразу из песни: – А ты сердце мое не разбивай на куски.

Сидя на диване, я натянул на себя джинсы и снова вскочил на ноги, стал двигаться в такт музыке: мелодия была такая заводная, что невозможно усидеть. Да и вообще сегодня со мной что-то было не так, наверное, я был немного возбужден из-за предстоящей встречи с Кирой.

Вскоре песня кончилась, началась реклама. Я переключил на другой канал, в углу телевизора показалось время: семь утра, а за окном темно, как ночью. Итак, Дарья уже давно встала и приготовила завтрак. Мне пришла в голову идея заскочить на кухню и отнести завтрак Кире.

Я выключил телевизор и вышел из квартиры. Бегом спустился вниз, боясь, что кто-то сможет меня опередить. В столовой в это время было довольно людно. Собрались в основном старшие, студенты обычно не завтракали: у них не хватало на это время из-за московских пробок, они и так всегда опаздывали на занятия в институт.

– Всем привет, – поприветствовал я Павла, Тимура, отца и еще десяток родственников.

– Привет, – почти хором отозвались едоки, немного удивившись моему явлению в столовую.

Отец кивнул головой и уже хотел отложить свою газету в сторону, но я объяснил, что на минутку и шустро прошмыгнул на кухню. Дарья стояла у плиты, держа в руке чайник.

– Привет, дорогая, – поздоровался я с кухаркой и поцеловал ее в мягкую щеку.

– Кирилл, ты ли это? – изумилась старая женщина, чуть не выронив из рук чайник. – Как же я давно тебя не видела, надеюсь, что ты больше не будешь прятаться от меня в своей квартире?

– Никто и не прятался, – усмехнулся я, – работа, хлопоты, понимаешь Дарья?

– Ты меня не обманывай – я все знаю, – угрюмо заявила кухарка, и я поспешил сменить тему, чтобы не нарваться на ненужные и несвоевременные упреки.

– Ты накормишь меня или будешь морить голодом?

– Конечно, – смягчилась Дарья, и на ее губах засияла улыбка, а затем она шустро для своих габаритов засуетилась и стала накладывать завтрак в тарелку.

– Дарья, скажи Кира уже ела сегодня? – сдерживая свое нетерпение, спросил я кухарку.

– Нет, я как раз Соню послала к ней, узнать, будет ли, она сегодня есть, – вымученно вздохнула Дарья и, поджав нижнюю губу, отвернулась от меня.

– Будет, обещаю, так что собери и ей завтрак, поставь все на один поднос, и я сам все отнесу.

– С огромным удовольствием, – весело воскликнула Дарья и улыбнулась: ее глаза засветились искренней радостью.

С подносом как официант я гордо шагал через столовую, чувствовал себя спортсменом несущим олимпийский огонь через весь город, и предвкушал завтрак с возлюбленной.

– Ты куда собрался? – вопрос отца остановил меня у самого выхода из столовой.

– Пойду Киру кормить, – ответил я и тихо рассмеялся.

– Надеюсь, что ты обойдешься без крайностей, – шутя, предостерег меня отец.

– Какие могут быть крайности, это же тебе ни питательный раствор, по венам свиные отбивные не прогонишь.

– С тебя станица, – поддразнил меня отец, – порой мне кажется, что ты горы свернуть можешь, если тебе это будет угодно.