Книга воспоминаний

Как вырабатывается соль у них. На мулах привозят соленый песок и соленую воду. Это все насыпают и наливают в котлы; кипятят их до тех пор, пока проступит соль. Стоимость 1 мерки соли равна двум или трем меркам пшеницы.

Строения в этом селении такие же, как и в других селениях. Улочки тесные, темные, грязные.

Женщины неопрятны. Стирка у них бывает раз в течение 3-4 месяцев. И мужчины такие же.

Питание у них хинкалы с куском мяса или сыра или вроде того, питьевая вода речная, соленая, из соленых источников, климат холодный, особенно зимой, из-за быстрого захода солнца. Посуда кувшины для воды и другая утварь такая же, как у багвалалцев. Высшее гостеприимство у них и у всех остальных дагестанцев выражается в закалывании овцы или ягненка, когда останавливается гость. Подают к мясу хлеб или большой хинкал из пшеничной муки. Не зарежут барана, значит угощение не состоялось, если даже будет много вкусной пищи. Когда прибывает кунак, родственники и соседи хозяина приходят поздороваться с ним.

Когда спрашивают, как угощали, и если ответят, что зарезали барана, то все довольны, в противном случае издеваются над хозяином.

Одежда их женщин длинные балахоны из шерсти, редко из овечьих шкур. Не носят они шаровар. Мужчины их одеваются так же, как и в других селениях.

У них и у других жителей селений гостя укладывают в кунацкой, если она есть, в противном случае ведут его в мечеть и поручают знакомому мутааллиму. Последний ухаживает за гостем, а утром хозяин приходит за ним и ведет к себе в дом к трапезе. Когда кунаку надо уехать, провожает его; если он остается на несколько дней, то вся эта церемония продолжается.

Я считаю этот обычай неприемлемым, т. к. мечеть предназначена для богослужения и не должна превращаться в постоялый двор. Одна и та же комната не может быть местом богослужения и угощения.

Однако этот обычай давний, и никто у нас не обращает внимания на это противоречие.

А все же хорошо было бы, если бы в дальнейшем люди отказались от этого обычая.

Рассказ. Один казикумухский мухажир-торговец возвращался из Чечни с тюками ткани на лошадях. Когда он приблизился к селению Анди, его лошадь с поклажей споткнулась и упала в водоем. Он помог лошади подняться, но товар был намочен. Среди тканей находился мешочек с нашатырем. Он тоже намок. Купец остановился у мельницы и на ее крыше развесил сушить все ткани. Это происшествие опечалило его. Прохожие начали приветствовать его по обычаю мусульман, а купец отвечал, но потом ему надоело это, и он прикинулся немым. Вдруг проходит кванхидатлинец со своим ослом. Видит купец на крыше мельницы с развешанными тканями. Он подошел и спросил о цене на ткань. Купец дал понять пришельцу, что он немой. Но тог продолжал стоять и показывал одни палец: якобы сколько за 1 рубль дашь ткани? Когда купец убедился, что кванхидатлинец не уйдет, он разозлился и говорит: «Оставь меня в покое! Сначала мне надоели приветствия прохожих и я притворился немым, но и тогда не оставили меня. Если б я смог превратиться в камень, то с удовольствием сделал бы это!»

Как только кванхидатлинец увидел, что купец заговорил, он обрадовался и стал продолжать разговор. Тот объяснил ему. Подошел кванхидатлинец к нашатырю и спрашивает, что это? Купец отвечает: лекарство против болей в желудке. А тот спрашивает способ употребления. Купец сказал, что надо кусок быстро проглотить, чтобы не почувствовать жгучего вкуса. Прохожий поверил ему и попросил кусочек бесплатно. Купец отказал, говоря, что это очень дорогое лекарство и стоит два-три рубля. А тот настаивал. Купец дал ему, наконец, нашатырь.

Тот проглотил и закричал: «В моем желудке жжет!» «Это бывает сначала, потом проходит», отвечал купец. Пострадавший, обезумев от боли, пулей помчался домой.

Купец через некоторое время прибыл в селение, где жил тот самый прохожий, проглотивший нашатырь. Хозяин дома, где купец остановился, рассказал ему, между прочим, историю, как один его аульчанин встретил казикумухского купца, идущего со своим ослом из Дарго, и, взяв у него кусочек нашатыря, съел его. И этот человек целый месяц сильно болел: открылось кровотечение и чуть не умер. Не слышал ли купец о таком лекарстве, которое может вылечить больного? Купец отвечал: «Такого я никогда не слышал не знаю лекарства от этой болезни».

Обрати внимание, читатель, как мы дики и невежественны, не знаем, что такое нашатырь. Мы, клянусь Аллахом, отстали даже от животных в знании вещей. Животные отличают на пастбищах ядовитые травы от съедобных.

Карата расположен на высокогорье. Там есть лес и пашни, луга, хорошая питьевая вода, там разводят овец и другой крупнорогатый скот.

Это селение является венцом всех каратинских селений. Особенно после того, как там поселился сын имама Газимахаммад. Климат там умеренный, но зимой холодно.

Женщины одеваются, как и женщины селения Багвалал. А мужчины одевались до переселения Газимухаммада с семьей (его женой была дочь илисуйского Даниялбека), как и все мужчины селения Багвалал.

После приезда сына Шамиля и его жены мюриды переняли от них обычай одеваться в черкески из кавказского сукна, шелковые бешметы, мягкие сапоги; стали носить позолоченное оружие, ездили на резвых скакунах. Они считались закаленными воинами. Научились готовить пищу и строить дома.

Что касается населения остальных каратинских селений, то они одевались и ели так, как и их предки, и вся жизнь у них была похожа на жизнь других каратинских селений. Селение Хелетури расположено на высокой горе. Климат холодный, много ветров, особенно зимой. Вода находится далеко от селения и ею дорожат. Из этого селения происходит выдающийся ученый, наиб по имени Шамхалдибир, до наибства учитель Газимухаммада.

Рассказ. Однажды этот наиб пригласил своего ученика Газумухаммада  со своими мюридами в гости. Среди них был известный храбрец, андиец Сакит, который впоследствии погиб за веру, и Гирей, ныне наиб андийских селений. После Обильной трапезы, к вечеру, начали они перебрасываться шутками, забавляться. Одни из них намочили порох водой и зарыли в горячую золу в камине, затем пригласили остальных усесться вокруг очага и продолжить беседу. Те, не подозревая ни о чем, сели, и вдруг порох, спрятанный в золе, взрывается, обрушивая на сидящих угли и золу. Потом начали все бросать в огонь кнуты, обувь, уздечки, шапки, тулупы и все что попадалось под руку из одежды, особенно сшитое из овечьих шкур, которые скрючиваются от огня. Потом еще один из них спрятал в огонь намоченный порох и вызвал со двора вышеназванного Сакита и пригласил к очагу. Он, ничего не подозревая, сел. А этот человек вышел на минутку, как он говорил. И намоченный порох вспыхнул и подпалил бороду Сакита и он стал похож на ощипанную курицу. Бедняга вернулся из гостей без бороды, с перевязанным лицом. После этого Сакит стал красить подбородок хной, пока не выросла его борода. Как известно, хна помогает быстрому росту волос.

Когда Сакит возвращался в Анди, на дороге в селение Кванхидатль он увидел играющих детей и сказал своему спутнику Герею: «Посмотри на этих детей. Зачем они смеются и резвятся, что за радость у них?»

Герей отвечает: «Ты хочешь, чтобы все были печальны от того, что сгорела твоя борода?»

Часто такие шутки проделывали мюриды тайком от имама.

Однажды известный командир Шамсуддин из Аракани пригласил Джамалуддина и двух его братьев сыновей имама в гости. Это приглашение было после возвращения Джамалуддина  из России. Шамсуддин собрал известных в селении певцов аварских песен, танцоров, с ними были разные инструменты зурна, барабан, бубен. Джамалуддина это все нисколько не удивляло. Он многое видел в России за много лет своего проживания там. И он начал уговаривать своих братьев бросить эти игры, вот почему: во-первых, его отец был бы недоволен; во-вторых, люди начали бы говорить: имам разрешил своим сыновьям все то, что запретил нам.

Действительно, люди неоднократно говорили о подобных случаях, как и предполагал прозорливый, ныне покойный Джамалуддин.

Селения, расположенные за рекой кванхидатлинцев, следующие: Тлох, Хамушу, Мушули, Тлайлух, Харахи, Хамушта, Цельмес, Цалкита, Орота, Хиндах, Коло, Игали, Чирката.

Часть этих селений входит в управление Хиндалал. Это по-нашему те, которые имеют фруктовые сады. В управление Хиндалал входят селения Тлох, Хамушу, Мишули, Орота, Хараки, Хиндах, Коло, Игали, Чирката.

Вне этого управления находятся селения: Цельмес, Цалкита, Арадерих, Кахаб-Росо, Бетль, Иштибури-Коло, Цатаних, Могох, Хелетури, Инквалита. Между этими селениями имеется незначительная разница в обычаях, во внешности людей, в быте и в общественном положении (бедности и богатстве).

Мы здесь перечислили, как очевидцы, то, что знали об их обычаях и укладе жизни.

Селение Тлох с жарким малярийным климатом летом расположено на берегу реки. Имеет сады с различными фруктовыми деревьями. Дома тлохцев чистые, столбы и балки делают из орехового, абрикосового и грушевого деревьев. Питьевая вода родниковая и речная, но они предпочитают речную, т. к. она легка для желудка.

Пищей, в основном, у них служат кукуруза, козлятина и баранина. Пшеницы у них мало. Скот состоит из коров, быков, коз. Употребляют молоко. Ослов разводят для домашних работ.

Женщины одеты, как и в других селениях. Очень редко носят шубы, т. к. климат у них теплый. Ходят в рубашках и бешметах без разрезов. Опоясываются поверх рубашек (под бешметами). На ноги надевают войлочные сапоги легкие и мягкие. Зимой редко выпадает снег.

Кувшины для воды, посуду употребляют гончарную, медную и стеклянную. Комнаты украшают декоративными тарелками, глазированными гончарными изделиями, медными подносами. Эти комнаты предназначены обычно для дорогих гостей или для спален. Мужчины у них, как и в других селениях, проводят время в беседах на годекане, который не бывает пуст ни днем, ни ночью. Желающий даже остается там спать. Женщины у них красивы, как и у большинства жителей Хиндалала; имеют желтоватый оттенок лица от солнца, как и во многих других селениях.

Хозяйственные работы выполняют совместно мужчины и женщины. К примеру, выходят на работу в садах, вместе берут с собой еду хлеб с сыром или с мясом, завернув еду в шерстяной палас; кладут в сумку и мотыгу для разрыхления почвы. К заходу солнца возвращаются домой с травой для коров, с сумками, наполненными фруктами, если они уже созрели. По возвращении домой траву кладут на землю и начинают готовить пищу: первым делом начинают доить корову, затем на огонь ставят котел с мясом, замешивают тесто и делают хинкал. Когда пища готова, принимаются, за еду, собравшись вместе, мужчины, женщины и дети. Затем ложатся спать.

Утром задают корм скотине, лошадям и ослам, потом идут на работу в сады, если там есть что делать, или занимаются домашними делами шитьем, уборкой дома.

Как у нас лечат больных и раненых. К примеру, если кто-нибудь заболевает, мужчина, женщина или ребенок, какой бы то ни было болезнью, то он проводит в постели столько, сколько угодно Аллаху Всевышнему, и не лечат его ничем, пока не поправится сам. Если кто-нибудь из родственников или из друзей, или из знакомых навещает его, то советуют ему лечения, которые слышали от лекарей. Больной начинает следовать их советам. Вылечится хорошо, а нет, будет еще лежать, пока не выздоровеет.

Лечат иногда различными травами. Дают пить отвары из них или держат их на пару, или делают примочки к голове, или лечат фруктовыми соками, при малярии дают пить сок алычи. Иногда лекарство бывает сложного состава из меда и уксуса: слегка кипятят мед на легком огне, потом постепенно добавляют виноградный уксус; как только снадобье готово, дают его больному. Кто страдает желудком, тому дают молотую корицу, смешанную с сотами меда, натощак, по чайной ложке 3 раза в день. Если больному приятно такое лекарство, то дают больше.

При головной боли мочили уксусом голову или прикладывали тряпку, смоченную уксусом, иногда пускали кровь из виска или с затылка, или из вены на руке.

Если у человека офтальмия или кровоизлияния, клали пиявки на веки глаз или лечили другим способом.

В большинстве случаев больных у нас кормят, особенно, когда они слабы или наступает кризис, сырым тестом из пшеничной муки, куриным мясом и бульоном.

Если распухла нога, голень или другая часть тела, лечат сандаловой водой. Сандал крепкое дерево, как камень, темно-красного цвета. Кусок этого дерева трут об точильный камень, поливая водой немного, в результате получается темноватая вода. Ею мажут опухоль. Этим вылечиваются.

Лечение раненых. Прежде всего, необходимо иметь хорошего лекаря-хирурга. Больных он лечит сложными снадобьями из различных трав. Раны быстро заживают. Наши лекари никогда не ампутируют ни ногу, ни руку, ни другую часть тела, кроме исключительного случая. В этом заключается мастерство наших хирургов.

Селение Амуши расположено в ущелье, выше Тлоха, на аварской стороне. Дома этого селения похожи на дома в Тлохе (стены и крыши), но есть некоторые отличия. Они (жители Амуши) отстают от тлохцев в чистоте и беднее их. Одежда и язык такие же, как у тлохцев. В Амуши много фруктовых садов (почти всех видов). Сеют они кукурузу, пшеницу редко. Домашние животные козы, коровы, быки, ослы и лошади. Козы для мяса, коровы для молока, быки и ослы для домашних и полевых работ, лошади для езды.

Пахотные земли обрабатывают женщины железной мотыгой, а затем сеют зерно. Скот кормят зимой стеблями кукурузы вперемешку с мякиной. Топят они сушеной травой и ветвями высохших садовых деревьев. Лесов у них нет. Климат жаркий. Питьевая вода родниковая и речная.

Мельницы находятся перед селением. Сады поливают строго по очереди. Исключения никому не делают, и вода строго нормирована. Иногда из-за воды возникают у них споры, доходящие до убийства и избиения. Тогда это все переходит к кадию, и тот разбирает тяжбу по шариату. Это правило действительно и в других селениях Хиндалала, где имеются фруктовые сады и кукурузные посевы.

Все это не характерно для селения Мушули, расположенного на ровном месте и на расстоянии двух верст от Амуши. Оно не отличается от других селений внешним видом. Фруктовых садов там нет, кроме нескольких абрикосовых деревьев. Питьевая вода родниковая, вкусная. Климат умеренный. Сеют пшеницу, ячмень, конские бобы. Кукуруза бывает редко. Одежда такая же, как и у остальных хиндалальцев. Для топлива используют ветки сухих дикорастущих деревьев или привозят дрова из леса. Скотина у них всех видов. Домашняя утварь посуда и т. д. глиняная и медная, спят летом на крышах или балконах из-за обилия блох и клопов. Климат жаркий. Двери и окна в домах и летом и зимой нараспашку. Комнаты проветриваются постоянно. Температура внутри дома и снаружи одинаковая, поэтому у них никто не болеет простудой.

У учеников мечетской школы, когда они весной и летом спят в мечети, есть такой своеобразный обычай: внутри мечети привязывают к балкам длинные веревки, к которым прикрепляют паласы, таким образом, получается «воздушная люлька», в которой и спят ученики. А утром опускают все это на пол. Иногда мечетские паласы выносят наружу и целое лето не вносят в помещение; этим спасаются от клопов и блох. Молятся на воздухе, на земле, обмазанной глиной, или подстилают сено. У мушулинцев есть хутор под названием Кежух, где растут абрикосовые деревья; там имеются и пахотные участки. У них есть интересный обычай, который соблюдается при наречении именем новорожденного мальчика: хозяин приглашает родственников, друзей с сельским дибиром и учащихся; после угощения новорожденного (которому уже 7 дней) подносят к дибиру, который читает в правое ухо младенца призыв на молитву «азан», а в левое ухо «икама», затем дает ему имя одного из братьев или отца, или племянника, или другого родственника. Зовут новорожденного этим именем три раза. После этого дибир произносит по-аварски напутственное пожелание:

Инсул хIал ккурав вата,

ХІамил рачI ккурав вата.