Традиционная кукла народов Пермского края

Статуэтки изготовлены из плохо промешанной глиняной массы с примесью песка, дресвы, шамота, обжиг костровой, цвет от светло-коричневого до серого. По составу теста и качеству обжига они близки местной лепной керамической посуде, но, в отличие от последней, в них пока ни разу не наблюдалась примесь толчёной раковины, характерная для прикамской керамики. По форме статуэтки представляют собой вытянутый конус, а чаще – пирамиду высотой от 4 до 12 см.

Верхняя часть статуэток иногда слегка уплощена или завершается небольшой округлой площадкой с углублением, образованным вдавлением пальцем. Чаще всего вершина статуэток приострена и отогнута в сторону так, что создаётся образ антропоморфной фигуры, одетой в капюшон.

Некоторые фигурки отличаются хорошим качеством изготовления, а некоторые сделаны небрежно, с неровностями, сохранившимися отпечатками пальцев. Особенности оформления всех предметов индивидуальные. Их антропоморфный облик порой очень слабо уловим. Есть предметы крайне стилизованные, где кроме общего облика, лишь слегка напоминающего фигуру в капюшоне, нет ничего антропоморфного. На некоторых предметах прослеживаются изображения кос в виде желобков, поясов, складок и застёжек одежды, очень редко схематично изображены ноги и руки. Лицо, как правило, намечено небольшим вдавлением, лишь изредка наблюдаются условно переданные нос, глаза и рот. Иногда фигурки украшены точечным орнаментом, прочерченными линиями, вдавлениями подушечкой пальца или ногтем[5 - Крыласова Н. Б. Керамические статуэтки из средневековых поселений Пермского Предуралья // Удмуртской археологической экспедиции 50 лет. УдИИЯЛ. Ижевск: УдИИЯЛ УрО РАН, 2004. С. 321–330; Крыласова Н. Б. Археология повседневности. Материальная культура средневекового Предуралья. Пермь: ПГПУ, 2007. С. 307–316.].

Прямых аналогий данным предметам не известно. Некоторые параллели можно проследить с западносибирской глиняной пластикой, с которой прикамские статуэтки сближает единый период бытования, общий материал и антропоморфный облик. Но в целом по внешнему виду и, вероятно, по назначению западносибирские фигурки сильно отличаются от прикамских.

У большинства археологов уже вошло в традицию, встретив артефакт, интерпретация которого вызывает затруднение, рассматривать его исключительно как культовый предмет. Версия о культовом назначении этих предметов весьма правдоподобна. С глубокой древности характерной чертой культуры народов Северной Европы являются изображения женщин из кости, камня, глины, дерева или ткани. Исследователи считают, что часть из них была связана с обрядами обретения и реализации женщиной функции воспроизводства и материнства, на что указывает отчётливая линия развития иконографического образа женщины в искусстве и верованиях этих народов[6 - Кернер В. Ф. «Укрощение строптивой»: образ женщины в пластике Северной Евразии // Северный археологический конгресс. Доклады. Екатеринбург – Ханты-Мансийск, 2002. С. 122.]. Прослеживая эту линию и классифицируя женские антропоморфные статуэтки, В. Ф. Кернер выделила тип скульптурных изображений женской фигуры, построенных по принципу «голова-туловище». Общим для них является отсутствие ног, в ряде случаев голова изображена приострённой (Финляндия, Латвия, Южная Сибирь, Прикамье[7 - Имеются в виду ананьинские статуэтки.]), лица женских изображений с территории Южной Сибири и Прикамья могут быть не проработаны, иногда встречаются знаки одежды (пояса, фартуки, нагрудники, украшения ушей и шеи), признаки пола зачастую отсутствуют[8 - Кернер В. Ф. Указ. соч. С. 124–130.].

Подобные характерные признаки наблюдаются и на глиняных фигурках со средневековых памятников Прикамья. «Женские куклы», чаще всего создаваемые по древнему принципу «голова-туловище», известны у многих народов в этнографическое время (обские угры, хакасы, ненцы, южные алтайцы, чукчи, коряки и др.; по фольклорным данным, такие изображения фиксируются у славян, саамов и др.). Обычно за основу куклы брался деревянный стержень, кость, жгут из ровдуги или тряпок, пучок соломы, антропоморфный облик придавался с помощью одежды. В старой этнографической литературе применительно к антропоморфным фигуркам, встреченным дореволюционными этнографами и путешественниками в детском инвентаре самоедов, вогулов, чукчей и др., употреблялось слово «кукла», в которое, вероятно, вкладывался смысл игрушки. М. Ф. Косарев предлагает критически отнестись к этому, поскольку, по его мнению, т. н. «куклы» являлись не игрушками, а покровителями женского плодородия[9 - Косарев М. Ф. Западная Сибирь в древности. М.,1984. С. 193.]. Выходя замуж, женщина уносила с собой свои «куклы» и прятала их в специальный мешок, хранившийся у изголовья постели, что считалось необходимым условием скорейшего и благополучного появления детей. По мнению чукчей, передача «куклы» постороннему лицу грозила нарушить плодородие семьи. Когда рождались дочери, мать давала им свои «куклы». Эти «куклы» имели культовый характер и для игры не использовались[10 - Слюнин Н. В. Среди чукчей. Землеведение. Кн. IV. 1895; Богораз В. Г. Очерк материального быта оленных чукчей. Сб. МАЭ. Т. II, 1901. С. 48.].

Кроме того, в культовой практике манси известны духи-покровители – пупыги, одна из категорий которых – антропоморфные изображения из дерева, ткани, металла или других материалов, облачённые в одежду. Пупыги имелись у каждой семьи, они находились в особых зонах жилища или в определённых местах тайги. К пупыгам обращались за защитой и помощью, делая им жертвоприношения[11 - Мифология манси. Энциклопедия уральских мифологий. Т. II. Новосибирск: Институт археологии и этнографии СО РАН, 2001. С. 117–120.]. Вполне вероятно, что в древности пупыги могли изготавливаться и из глины, а в материалах селища Телячий Брод XII–XIV вв. присутствуют каменные изделия, которым искусственно придана форма, аналогичная форме глиняных «статуэток». Таким образом, этнографические параллели вполне позволяют предполагать культовый характер глиняных «статуэток» со средневековых поселений Прикамья.

Не отрицая возможного культового предназначения этих предметов, мы интерпретируем прикамские глиняные антропоморфные фигурки как игрушки, в первую очередь, просто по причине того, что слишком часто археологи связывают предметы неопределённого назначения с культовой атрибутикой.

Основанием для разработки этой версии послужило сообщение Д. Т. Янович о куклах детей нижнеобских аборигенов. «Обские остяки и ямальские самоеды, – писала она в письме В. Харузиной, – делают своим детям… особые 2-3-вершковые куклы (акань), которые представляют из себя в одежде некоторое подобие женщин, но без человеческих голов, туловища и конечностей, чтобы избежать сходства со священными изображениями, вырезанными в память об усопших родственниках со всеми деталями человеческого корпуса, хотя иногда и без рук, но всегда с отчётливой скульптурой лица. Лицо человеческое, даже грубо и едва-едва намеченное на бревне или палке, уже само по себе заслуживает уважения и почтения, так как ему, безусловно, есть в мире духов свой гомолог, и приделать его к кукле, играть же и забавляться считалось тяжким грехом. Чтобы избежать этого и всё же дать выход удовлетворению естественного желания всякой девочки поиграть в материнство, употребляется вместо подобия человеческой головы верхняя челюсть утиного или тарпаньего клюва, которая пришивается к прямоугольному кусочку сукна, образующему „тело“ куклы. Каждую куклу, не имеющую, таким образом, ни рук, ни ног, одевают в меховой халатик женского покроя (сах), сшитый из обрезков шкур, причём к утиному клюву иногда привешивается пара верёвочных женских кос, за пазуху халата всовывается игрушечная детская люлька, но без ребёнка». Комментируя это письмо, В. Харузина высказала предположение, что «лишение главного признака человеческого изображения – лица (припомним, что в примитивном изображении бывают именно подчёркнуты характерные черты) – лишает его, в сущности, жизни»[12 - Харузина В. Игрушка у малокультурных народов // Игрушка, ее история и значение. М., 1912. С. 129–130.]. А. Н. Рейнсон-Правдин, анализируя материалы по куклам хантов, манси и ненцев, также пришёл к выводу, что первоначально головы кукол изготавливались из птичьих клювов, а куклы с головами из ткани появились под влиянием русской культуры[13 - Рейнсон-Правдин А. Н. Игра и игрушка народов Обского Севера // СЭ. 1949. № 3. С. 116]. Л. Р. Павлинская, рассматривая образную игрушку сибирских народов, пришла к выводу, что куклы, основу которых составляют косточки животных, птиц и птичьи клювы, являются наиболее архаичными. Использование для создания основы куклы, которая обозначала тело и голову человека, косточек животных, птиц и птичьих клювов, по мнению Л. Р. Павлинской, выражает идею единства происхождения всего живого на земле, отражая тесную связь человека и зверя с матерями-прародительницами, которые представлялись в образах животных и птиц[14 - Павлинская Л. Р. Игрушка и мир ребенка в традиционных культурах Сибири // Традиционное воспитание детей у народов Сибири. – Л., 1988. С. 241–242.]. Косточка или птичий клюв становились куклой и приобретали значение человека, если на них появлялся кусочек ткани или одежда. Так, Г. М. Васильевич писала, что голые бабки в игре могли изображать оленей, коней или собак, но бабки с повязанными лоскутками ткани представляли только человека[15 - Василевич Г. М. Игры тунгусов// Этнограф-исследователь. Л., 1927. № 1. С. 30.]. Следовательно, первым, что отделяло в игрушках «человека» от «животного», являлось не создание антропоморфного образа, а введение материала, созданного человеком. Л. Р. Павлинская также обращает внимание на сообщение исследователей, что у некоторых народов Сибири дети лепили игрушки из глины и теста (хлебного мякиша). Этот материал не являлся традиционным ни для культуры данных народов в целом, ни для производства остальных игрушек. Изготовление изображений животных из глины и теста известно у многих земледельческих народов[16 - Динцес Л. А. Русская глиняная игрушка. М. – Л., 1936. С. 14.], а также у ряда неземледельческих народов, где эта практика являлась частью обрядовых комплексов, связанных с представлениями о первоначальном созидании жизни, плодородии и воспроизводстве всего живого[17 - Фрезер Д. Фольклор в Ветхом завете. М., 1985. С. 17–28.].

Таким образом, глиняные изделия, обнаруженные на средневековых памятниках Пермского Предуралья, вполне могли быть куклами, поскольку мы наблюдаем в них все характерные черты: предельную стилизацию человеческой фигуры, отсутствие изображения головы и лица; клювовидный выступ на части предметов можно сопоставить с использованием клюва птиц для воспроизведения лица куклы. То, что для изготовления этих предметов выбрана глина, объяснимо широким употреблением этого материала, который в Сибири со временем перестал использоваться. По свидетельству этнографов, куклы акань делились по одежде и размерам на детей, женщин и мужчин. Возможно, именно с этим связаны различия в оформлении верхней части и разные размеры глиняных предметов из Пермского Предуралья. По этнографическим материалам известно, что к игре в куклы относился целый комплекс других предметов: маленькие сумочки и мешочки для хранения кукольного имущества, подушки и одеяльца, разнообразная утварь, кукольные платки. В быту взрослых все эти предметы делали женщины, которые с раннего детства прививали своим дочерям навыки изготовления одежды и утвари[18 - Фёдорова Е. Г. Ребёнок в традиционной мансийской семье // Традиционное воспитание детей у народов Сибири. Л., 1988. С. 88.]. А. Н. Рейнсон-Правдин писал, что «по игрушкам девочки, по качеству её ранних работ жених судил об умении невесты. Считалось, что девочка, умеющая хорошо делать игрушки, будет в будущем хорошей хозяйкой и мастерицей»[19 - Рейнсон-Правдин А. Н. Указ. соч. С. 123.].

Характерно, что на тех же участках раскопов, где были встречены глиняные «статуэтки», обнаружено и довольно много игрушечной посуды, изготовленной детьми[20 - Крыласова Н. Б. Элементы воспитания и обучения у средневекового населения Пермского Предуралья на примере детских игрушек // Труды Камской археолого-этнографической экспедиции. В. I–II. Пермь: ПГПУ, 2001. С. 33–38; Крыласова Н. Б. Археология повседневности. Материальная культура средневекового Предуралья. Пермь: ПГПУ, 2007. С. 316–319.], которая могла использоваться вместе с куклами во время игры в «дочки-матери». Это миниатюрные сосудики (диаметром по венчику 2–7 см, высотой 2–5 см), которые являются копией реальных бытовых сосудов, причём дети в основном воспроизводили наиболее значимые формы сосудов, которые, к примеру, встречаются в погребальном инвентаре, что свидетельствует об их особом статусе. Это сосудики, подражающие по форме типичным круглодонным горшкам и мискам Пермского Предуралья, которые бытовали на протяжении всей эпохи средневековья; котлообразные сосудики, воспроизводящие форму нового типа кухонной посуды, распространившейся с XI–XII вв. и обладавшей особой значимостью, что подтверждается наличием такой посуды в богатых мужских погребениях XII–XIV вв.; миниатюрная кружечка с обломком петлевидной ручки и ковшичек со сливом и с обломком рукояти.

Представить практическое назначение данных предметов в быту древнего населения довольно сложно. Они явно изготовлены неопытной рукой – неровные, несимметричные, глина из заготовки вытянута неравномерно по изделию: большая её часть осталась в области дна, за счёт чего днище обычно несоразмерно толстое, а стенки слишком тонкие; внутренняя ёмкость сосудов почти не проработана и представляет собой лишь небольшое коническое углубление, выдавленное пальцем. Опытному человеку, которому не раз приходилось лепить посуду, понадобилось бы сделать всего несколько точных движений, и в результате, несомненно, получилось бы симметричное изделие правильной формы. На всех сосудах имеются более или менее чёткие отпечатки пальцев, принадлежащие детям 5–6 лет. Диаметр внутренней ёмкости сосудов зачастую настолько мал, что палец взрослого человека туда не поместится. Все эти факты свидетельствуют о том, что найденные миниатюрные сосудики были изготовлены детьми и могли использоваться в качестве кукольной утвари.

Важно, что эти предметы не только демонстрируют, в какие игры могли играть дети в прошлом, но и отражают процесс их обучения и воспитания. При изготовлении игрушечной «посудки» девочки получали все те полезные знания и навыки, которые использовали позднее на протяжении всей жизни, возобновляя запасы необходимой в хозяйстве домашней утвари. Вряд ли для детей проводились какие-то специальные занятия. Скорее всего, они приобретали знания, наблюдая за работой взрослых и по мере сил помогая им. Не ограничиваясь простым наблюдением, они пытались подражать старшим, делая свои поделки. Подобное наблюдают и в наше время большинство матерей, когда их маленькие дочки пытаются стряпать вместе с ними пирожки, а затем сажают свои неказистые произведения в печь и с нетерпением дожидаются результата. То, что обжиг игрушечных сосудиков ничем не отличается от той же обработки огнём обычной бытовой посуды, показывает, что и в старину всё происходило примерно так же. Примечательно, что кроме игрушечных сосудиков изготавливались и иные поделки, которые сохранились за счёт того, что были подвергнуты обжигу: «лепёшки», шарики, кубики.

Наличие нагара на внешней, а иногда и на внутренней стороне игрушечных сосудиков позволяет предположить, что в процессе игры девочки пытались готовить пищу не понарошку, а в настоящем очаге, ставя в него своё кукольное варево рядом с горшками, где готовилась пища для семьи.

Таким образом, наличие в коллекциях средневековых памятников детских игрушек позволяет нам представить, каким путём в прошлом мог происходить процесс обучения детей и передачи накопленной в обществе информации.

М. Ф. Косарев в своё время отмечал, что найти игрушку-человека (куклу), даже если она существовала в древности, археологически почти невозможно, так как лицо её было лишено человеческих черт, равно как и тело, а сама она изготавливалась из быстро разрушающихся мягких органических материалов[21 - Косарев М. Ф. Западная Сибирь в древности. М., 1984. С. 194.]. Нам же, вполне вероятно, удалось зафиксировать эту категорию игрушек, что имеет важное значение не только для археологии, но и для этнопедагогики.

Очерк 2

Традиционные куклы русских

Традиционная игрушка русского населения Пермского края, в том числе и традиционная кукла, почти не исследована этнографами[22 - Некоторую информацию о бытовании традиционной куклы среди русских в отдельных районах Прикамья можно получить в книгах и сборниках: Голева Т. Г. Обычаи и обряды, связанные с рождением ребёнка, русских Пермского района // Семейные традиции народов Пермского района: Материалы и исследования. Пермь. 2008. С. 117–121; Бахматов А. А., Голева Т. Г., Подюков И. А., Черных А. В. Русские в Коми-Пермяцком округе: обрядность и фольклор. Материалы и исследования. Пермь, 2008; Подюков И. А., Поздеева С. М., Хоробрых С. В., Черных А. В. В каждой деревне чё-то да разно. Из кунгурской семейной традиции (двадцатый век). Пермь, 2007.]. Основу настоящего раздела, как и других очерков книги, составили полевые материалы авторов, полученные в разных районах Пермского Прикамья.

Русские составляют большую часть населения Пермского Прикамья, расселены на значительной территории, представлены разными этнотерриториальными и локальными группами. Отчасти этим объясняется многообразие технологий и конструкций куклы, множество вариантов её оформления, использования в игре.

Диалектная лексика, связанная с наименованием детских игрушек-кукол, не представляется в пермских говорах развёрнутой. Термин «кукла» для обозначения антропоморфной игрушки известен повсеместно, кроме него единично фиксируются такие номинации, как куклёнок, куклёнка: «Эту куклёнку-то в зыбку кладут и качают» (Октябрьский район, с. Русский Сарс); «Куклу клали в пирог, вот маленькой куклёнок, поднесут – и всё, давайте режьте. А чё, начнуть резать, а там куклёнок запечатанный, чтобы пирога ломали молодые…» (Кунгурский район, с. Троицк)[23 - Подюков И. А., Поздеева С. М., Свалова Е. Н., Хоробрых С. В., Черных А. В. Словарь русских говоров Южного Прикамья. Пермь, 2010. Вып. 1. (Абалтус-Кычига). С. 440.].

Неизвестны в диалектной лексике Пермского Прикамья наименования для отдельных видов кукол, отличающихся по материалу, технологии изготовления, конструктивным особенностям, функциям, характерные для других регионов проживания русских[24 - См., например, о некоторых терминах: Котова И. Н., Котова А. С. Русские обряды и традиции: Народная кукла. СПб., 2010.]. Исключением является термин завертуха, обозначающий куклу, выполненную из свёрнутого платка: «Баловались, сряжались мы всяко. Вместо ребёнка куклу сделала, мешок повесила. Приду, говорю: „Чё-то подайте, исть ребёнок хочет“. А там не ребёнок, завертуха. Напутаю платок да и всё, вот и кукла, и хожу» (Суксунский район, д. Осинцево)[25 - Подюков И. А., Поздеева С. М., Свалова Е. Н., Хоробрых С. В., Черных А. В. Указ. соч. С. 288.].

Пермские куклы русских изготавливались из разных материалов с использованием разных конструкций и технологий. К наиболее простым можно отнести сезонные летние куклы, выполненные из листьев и травы, информация о которых эпизодически встречается в Пермском Прикамье. В деревне Кашка Куединского района, например, такие куклы свёртывали из листа репейника и перевязывали травой: «Из попушок куклу сворачивали и платья шили, перевязывали травой»[26 - ПМ-2002. Куединский район, д. Кашка, от Мерзлякова Алимпия Трофимовича, 1917 г. р. Собиратель А. В. Черных.]. В Куединском районе отмечена также традиция изготовления кукольных атрибутов из соцветий репейника. Прикрепляя их друг к другу, формировали ковры для кукольного домика, а иногда выполняли и платья для кукол.

Куклы из соломы в качестве детской игрушки бытовали в Прикамье повсеместно. Изготовление их было предельно простым, они выполнялись из согнутого пополам пучка соломы: «Солому возьмут, согнут вдвое, перевяжут, руки не делают. С руку сделают [речь идёт о размере, имеется в виду расстояние от кисти до локтя], такой вот и обрезают» (Чайковский район, д. Маракуши). Особенными были и некоторые способы игры с соломенными куклами. В деревне Красная Горка Куединского района обычно делали несколько таких кукол и играли ими на столе, заставляя плясать, для чего кукол выставляли на столешнице, а под столом в такт ударяли кулаком по столешнице. От равномерных ударов куклы начинали «плясать», ходить по кругу или двигаться хаотично[27 - ПМ-2000. Куединский район, д. Никольское Раздолье, от Анпиловой Анны Павловны, 1922 г. р., родом из д. Красная Горка. Собиратель А. В. Черных.]. Другим вариантом было проведение «кукольной пляски» на половице: «Ходит по половице-то, ходит. Она [ребёнок] половицу качает, она [кукла] ходит» (Чайковский район, д. Маракуши)[28 - ПМ-2001. Чайковский район, д. Маракуши, от Степановой Варвары Фёдоровны, 1924 г. р.]. В селе Буб Сивинского района при игре соломенных кукол ставили вверх на наклонную доску, с которой они также спускались, наплясывая[29 - ПМ-2013. Сивинский район, с. Буб, от Кузнецовой Веры Александровны, 1947 г. р., Неволиной Веры Ивановны, 1950 г. р. Собиратель А. В. Черных.]. Соломенные куклы схожей конструкции, как и забава с кукольными плясками, не являются исключительно пермской традицией, они и звес тны и в др угих регионах России[30 - Морозов И. А. Феномен куклы в традиционной и современной культуре. Кросскультурное исследование идеологии антропоморфизма. М., 2011. С. 42; Дайн Г. Л, Русская народная игрушка. М., 1981. С. 26–28.].

В единичных записях отмечены другие варианты формирования тулова соломенной куклы. В таком случае кукле делали и ноги, и руки, согласно описанию из посёлка Сёйва Гайнского района: «Куклы из соломы делали. Длинный пучок соломы перегибали и связывали. Руки вытаскивали, а ноги раздваивали, а тут петелька как будет от сгиба, туда просовывали палочку или другой пучок соломы. Нижнюю часть туловища куклы делили на две равные части, чтобы получились ноги. Их тоже перевязывали – ближе к краю» (Гайнский район, п. Сёйва)[31 - Бахматов А. А., Голева Т. Г., Подюков И. А., Черных А. В. Русские в Коми-Пермяцком округе: обрядность и фольклор. Материалы и исследования. Пермь, 2008. С. 20.].

Не менее распространёнными, видимо, были куклы из соломы, на соломенное туловище которых была надета «одежда». В одних случаях солома служила лишь каркасом для куклы, а сверху её покрывали материалом, как в селе Курашим Пермского района: «Из соломы сделают, всё обвернут. Голову тоже сделают, нарисуют глаза, всё. Но вот из соломы мы делали, всё равно её обтягивали материалом»[32 - ПМ– 2003. г. Пермь, от Отиновой Екатерины Ивановны. 1928 г. р., родом из с. Курашим Пермского района. Собиратель А. В. Черных.]. В другом варианте на соломенную основу сразу надевали одежду. В селе Черновское Большесосновского района реконструкцию соломенных кукол с одеждой выполнила Мария Петровна Бочкарёва,

1926 г. р., родом из деревни Лягушино. В основу кукол были взяты пучки соломы, перегнутые пополам и перевязанные в верхней части, где сформирована голова, из других пучков соломы изготовлены руки, в мужских вариантах также сделаны ноги. На женских куклах надеты рубахи и юбки, на мужских – рубахи и штаны. Подробное описание технологии изготовления можно увидеть ниже.

Куклы из соломы были широко распространены у русских разных регионов России, нередко их также одевали в традиционную одежду[33 - Морозов И. А. Феномен куклы… С. 41–42; Дайн Г. Л., Дайн М. Б. Русская тряпичная кукла: культура, традиции, технология. М., 2007. С. 107.]. Известны они были и другим народам Пермского края, во время полевых исследований фиксировались, например, у пермских чувашей.

Согласно полевым материалам, широкое распространение в регионе имели куклы, основу конструкции которых составляли палочки или лучинки. В основе таких кукол могла быть одна прямая лучинка либо две, скреплённые крестообразно. В некоторых случаях основу обшивали и лишь затем надевали кукольную одежду, в другом случае костюм формировали непосредственно на лучинках. Каждое полевое описание кукол информаторами раскрывает свои варианты конструкции и оформления куклы, поэтому приведём цитаты из полевых материалов:

«Куклы делали, из щепок крест, на них уже тряпки» (Чернушинский район, д. Капкан)[34 - ПМ-2000. Чернушинский район, д. Капкан, от Чечихиной Александры Александровны, 1919 г. р. Собиратель В. В. Жук.].

«В куклы играли девчонками. Куклы сами шили – лучиночку возьмешь, её всю обвесишь тряпочками, на головку кудели, косы сделаешь, платочек оденешь. Полосочки так тут сделаешь, нарисуешь глаза, рот. Играем, хоть дома где, на подоконнике. Кроватей наделаем из спичельных коробков» (Кунгурский район, с. Кинделино)[35 - Подюков И. А., Поздеева С. М., Хоробрых С. В., Черных А. В. Указ. соч. С. 93.].

«Так чем играли, свои куклы делали из тряпок, лучинки да тряпки, вот и кукла. До больших, до невест раньше всё играли в куклы. Приложишь руки, ноги да голову, да платье сошьёшь, всё сделаешь. Лучина – к чему-то привязать надо. Играли всяко, как попало» (Куединский район, д. Пильва)[36 - ПМ-2000. Куединский район, д. Пильва, от Усаниной Марии Ивановны, 1912 г. р. Собиратель А. В. Черных.].

«Палочки найдут. Голову из чего-нибудь, из кудели навертят, бумажкой, туто глаза наделают, вот и всё. Белой гумажкой или тряпкой завернёт, и нарисуют» (Пермский район, с. Курашим)[37 - ПМ-2008. Пермский район, с. Курашим, от Грачёвой Валентины Степановны, 1915 г. р. Собиратели Т. Г. Голева, Д. И. Вайман.].

«Куклы из палочек. Палочку возьмут, ножичком личико вырежут, красавица не красавица, но ведь, главное, она своя. С ними и спали. Примерно до середины сделано, платье ниже – да просто кака-то тряпка, обмотают палочку, рукавчики приделают. Ручки вовсе не делали» (Юсьвинский район, п. Пожва)[38 - Бахматов А. А., Голева Т. Г., Подюков И. А., Черных А. В. Указ. соч. С. 20.].

«Лучинку сщипали, печь-то сжигать. Вот отщипнут эту лучинку, всё хорошо постружат там, нарисуют брови, щёки накрасят, губы. Из кудели она пришьёт как бы волосы, косу заплетёт ей сзади, ленту сделают, ну, тряпочку красивую, шёлковую, тонкую. И всё. И вот там кофточку сошьёт, юбочку или платьице. Вот переодеваешь. И жениху тоже там сделают. Руки тоже привязывали. Сделают небольшим крестиком – и туда рука, сюда рука, рукава надеваются» (Пермский район, с. Курашим)[39 - ПМ– 2003. г. Пермь, от Отиновой Екатерины Ивановны, 1928 г. р., родом из с. Курашим Пермского района. Собиратель А. В. Черных.].

Широко распространённым в Прикамье был вариант куклы на щепочке, когда деревянную основу куклы обшивали белой тканью:

«Девочкам делали куклу. Изгладят палочку, обвёрнут холстиком, обошьют назаде, сверху скосмырнуть [сострогнуть] для лица. Обошьют. От холста отстригнёшь, свернёшь трубочкой – это рука [показывает: отстригнуть квадратный кусочек]. Руку пришьёшь к холстику, где плечо. Пришьёшь две руки, перетянешь ниточкой. Изладишь юбку из пестряди – лоскуток баской найдёшь. Потом куделя ескуль и ескуль [сюда и сюда] пришивается к холсту, где личико. Потом заворачиваем куделю назад и заплетаем ленточку. Надеваем кофту, запон. – [Лицо у куклы делали?] – Нет» (Ординский район, с. Красный Ясыл)[40 - ПМ-1997. Ординский район, с. Красный Ясыл, от Окунцевой Любови Николаевны, 1912 г. р. Собиратель С. А. Шевырин.].

«Куклы в детстве делали, на лучинку нашьёшь коленкор белый, нарисуем глаза, рот. Ручки, ножки пришивали – тряпочку свертим и пришьём» (Ординский район, д. Черемиска)[41 - ПМ-1997. Ординский район, д. Черемиска, от Шубинцевой Варвары Андреевны, 1928 г. р. Собиратель С. А. Шевырин.].

Интересный вариант конструкции такой куклы был отмечен собирателем Г. В. Алтынцевой в селе Лобаново Пермского района, как и получены образцы реконструированных кукол от Розы Степановны Пешиной, 1929 г. р. Приведём материалы из полевых записей: «Лучиночку отщипнёшь ровну-ровну, белым коленкором обошьёшь туго. Возьмёшь кудельку, наверх щепочки наденешь, перевяжешь, перевернёшь назад, косу заплетёшь, если девушка, а парень – тогда подстрижёшь. Руки скаташь, пришьёшь, титьки сделаешь, привяжешь на крест. Вниз на лучинку сделаешь тюречок [деревянная катушка от ниток], пополам разрезанный, с боков убираю, остаётся как носок ноги. Вот это кукла, значит, уже сделанная, юбку шьём, кофту, кофту без рукавов, не умели шить рукава, вырежем ножницами и айда играть. Окошко разделим пополам, это твоя половина, это моя, и ходим в гости» (Пермский район, с. Лобаново). К описанию данной конструкции, сделанной информатором, следует добавить, что для изготовления куклы берётся широкая щепка или лучинка, при этом материалом оборачиваются лишь её верхняя и средняя части, а в нижней лучинка делилась на три части, средняя из которых убиралась, а из оставшихся крайних формировались ноги. Особенностью данной конструкции, несомненно, являются ножки, выполненные каждая из половинки деревянных катушек для ниток. Описание особенностей изготовления и фотографии кукол данной конструкции приведены в очерке.

Получили в Прикамье распространение и куклы, свёрнутые из кусков материи. Обычно они были небольшие и формировались из старых тканей, вариантов их конструкции также могло быть несколько.

«В куклы играли, из старых тряпок сворачивали. Свернёшь маленькой трубочкой, руки, ноги пришьёшь, платье шили, платок» (Суксунский район, д. Берёзовка)[42 - ПМ-1996. Суксунский район, д. Берёзовка. Собиратель В. В. Жук.].

«Сами куклы делали. Возьмёшь тряпочку, скрутишь. Лицо бело, глазки нарисуешь – всё, карандашами, чернилами. Волосы делали из кудели, из льна. Другую тряпочку скрутишь, только без пальцев, конечно. Скрутишь её и сошьёшь. Так же платье шили. Куколки разные были: маленькие, большие. Сидим, часами играем…» (Добрянский район, д. Токарята)[43 - ПМ-2001. Добрянский район, г. Добрянка, от Карповой Марии Ивановны, 1929 г. р., родом из д. Токарята Добрянского района. Собиратель А. В. Черных.].

К вариантам конструкции можно отнести куклу, основу которой составляет не скрученный столбик ткани, а головка, к которой крепились дополнительные детали. Описание и реконструкция такой куклы получены во время экспедиции в селе Курашим Пермского района от Марии Павловны Пешковой, 1940 г. р., родом из села Серга Кунгурского района:

«Берётся тряпочка, конечно, светленькая, туда положим ватки и немножко перевяжем, получится голова. Потом надо руки сделать, подберём бока – тряпочки закрутим и завяжем – это руки. Потом цветной материал привязала ниточкой, ведь делалось всё без иголки, и опустила, получилось типа платье. Платочек обязательно надо было надеть, чтоб она головку не простудила. Личико нарисуешь, чтоб весёлая была. Нынче, как ребёнок родится, ползунки одевают, а мы раньше запелёнывали. Запеленаешь, чтобы ножки-то были красивы, обязательно передником завяжешь. И ручки запелёнываешь, чтобы ребёнок не беспокоил сам себя, руками-то махнёт и проснётся, а тут она спокойно спит. Запеленаешь, ребёнка также запелёнывали, и положишь спать, и баиньки-баиньки скажешь. Больших, конечно, не пеленали. И маму, и папу, детей разного возраста» (Пермский район, с. Курашим)[44 - ПМ-2008. Пермский район, с. Курашим, от Пешковой Марии Павловны, 1940 г. р., родом из с. Серга Кунгурского района. Собиратели А. В. Черных, Г. В. Алтынцева.].Фотографии и схему куклы можно посмотреть в данном очерке.

Не менее распространёнными были набивные куклы. В основе их конструкции мешочек, наполненный разным материалом, чаще всего мхом, куделью, ватой, соломой, опилом:

«Куклы были из тряпочек. Тряпочку свернут, как мешочек, внутрь всякой дряни напихают: тряпочек, опилок, соломы, пакли – у кого что есть. Согнут пополам. Потом другую тряпочку в трубочку свернут, ручки сделают, просунут в дырочку. Юбку снизу или штаны из чего-нибудь сделают – вот и кукла» (Юсьвинский район, п. Пожва)[45 - Бахматов А. А., Голева Т. Г., Подюков И. А., Черных А. В. Указ. соч. С. 20.].

«Куклу из опила нам бабушка сшила, большая кукла. Мы из-за неё дрались. Она за ноги, я за голову, оторвём или голову, или ноги. Платье ей бабушка сшила, волосы были, лицо рисовали сами.

Сами делали из тряпок, шили или закручивали» (Пермский район, с. Кольцово)[46 - ПМ-2008. Пермский район, с. Кольцово, от Шашлыковой Н. П., 1938 г. р. Собиратели А. В. Черных, Г. В. Алтынцева.].

«Так гундырили, из тряпок делали кукол. Там в тряпку ватку набивали или мох (у нас обычно мох был). У нас там речка рядом, речной мох был. В речке он растёт. Этого, значит, моху, потом закрутишь, тут подвяжешь, куда-то что-то нарисуем, глаза да что…» (Пермский район, с. Курашим)[47 - ПМ-2008. Пермский район, с. Курашим, от Пешковой Марии Павловны, 1940 г. р., родом из с. Серга Кунгурского района. Собиратели А. В. Черных, Г. В. Алтынцева.].

Глиняные куколки, также характерные для русской традиции и отмеченные в других регионах России[48 - Морозов И. А. Феномен куклы… С. 31; Борисов С. Б. Энциклопедический словарь русского детства. В 2 т. Шадринск, 2008. Т. 1. С. 399.], во время наших полевых исследований в Пермском Прикамье не зафиксированы. Получен лишь единичный пример изготовления глиняной детали куклы – головы – в селе Неволино Кунгурского района. Возможно, в данном случае мы сталкиваемся с имитацией фабричных кукольных головок, к которым самостоятельно пришивали тряпичное туловище, о чём часто упоминают информаторы: «Куклы сами шили из тряпок. Где-нибудь головку найдём от кукол. На лучинку сделам, потом одеваем. У нас какая-то такая была головка кукольная, красивая. Магазинская. Мы всё её одевали» (Пермский район, с. Курашим)[49 - ПМ-2008. Пермский район, с. Курашим, от Ждановой Лидии Фёдоровны, 1925 г. р. Собиратели Т. Г. Голева, Г. В. Алтынцева.]; «А потом уж стали в магазинах появляться головки. К этим головкам сошьёшь туловище, ваты набьёшь да руки, ноги сделаешь. И каки-то имена придумывали им» (Кунгурский район, с. Серга)[50 - Подюков И. А., Поздеева С. М., Хоробрых С. В., Черных А. В. Указ. соч. С. 93.].