Призраку не место в доме

– А ты работу смени, глядишь, зауважает.

– Поздно метаться. Уже ни сил, ни здоровья, да и тут я уже при должности… Сигарета у тебя есть?

– Последняя, – ухмыльнулся Веня.

– Ну последнюю даже менты не забирают, да?

Веня опять замолчал и отвёл глаза в сторону. Ему почему-то вдруг стало стыдно, но он быстро отогнал это чувство.

– Ну понятно, – он досадно покачал головой.

Его отвлечённый взгляд переместился на чёрную машину, что отражалась в Вениных зрачках. Он обернулся: это был тот самый Линкольн.

– А этим что надо? – его усы недовольно подпрыгнули, и он двинулся навстречу прибывшим.

– Товарищ…

Молодой офицер хотел что-то сказать, когда Пётр Михайлович проходил мимо, однако последний по-дирижёрски сжал кулаком звуки.

– Здравия желаю! – проголосил он в опустившиеся окно.

Увидев старых знакомых, Веня решил не рисковать: боялся, что ночью они всё-таки сумели его разглядеть. Он резко повернулся к ним спиной и начал медленно отступать. До его ушей доносился суровый голос офицера:

– Так точно! Ещё двое… Сын покойных… Есть!

Веня свернул в первую попавшую калитку и, немного высунувшись, наблюдал.

– Что это значит? – держась за фуражку, недоумевал молодой офицер.

– Распоряжение сверху.

Пётр Михайлович открыл дверь служебной машины и под руку вытащил оттуда бледную фигуру в спортивном костюме и туфлях. Это был Витя – сын покойных. Пётр Михайлович открыл дверь Линкольна и посадил туда подозреваемого. Теперь его судьбой распоряжались совершенно другие люди. Резкий разворот, пара мгновений и они исчезли из вида.

Пётр Михайлович вернулся к своему коллеге, сел в машину, и они неторопливо поехали в другом направлении. За ними побежала дворняга.

Веня молча шёл своей дорогой. Столько событий в короткое время отняло у него очень много сил. Он не хотел думать ни о чём, кроме жирного кота, следящего за ним с забора. Смотрел, как на преступника. Веня захотел бросить в него снежком, но быстро передумал, заметив знакомое лицо.

– Ты куда это так рано?

– В магазин спешу, – ответил Даник.

Его лицо и длинные волосы по обыкновению прятал капюшон. Он был единственным, кто посмел носить волосы «женской длинны». У остальных же парней волосы редко касались бровей.

– Там недавно батюшку убили… А, впрочем, не хочу об этом говорить. Спроси у кого-нибудь другого.

– Мы словно ходим по краю в этих окраинах, – тихо проговорил Даник.

– Уже готов к экзаменам? С сентября на улицу почти не выходишь.

– Всё время путаюсь в нулях, как в винограднике. А тяжёлые формулы с лёгкостью выплывают из головы.

– Но хоть что-то ты выучил? – Веня хмуро скосился на него.

– Непременно.

Они шли, как солдаты, нога в ногу. Магазин с заколоченными окнами был уже не за горами.

– Правильно, учись! Кто-то из нас обязательно должен выбиться в люди… – он уронил уставшие глаза.

– А вот у меня стойкое ощущение, что я от них отбиваюсь.

– Наверстаешь. Ты же не хочешь всё лето спину гнуть на поле, а зимой сидеть без работы? Поверь моему опыту – не хочешь.

Они ненадолго замолчали. Возле заснеженного порога пихали друг друга какие-то синяки в грязной одежде, перегородив вход в магазин. Но по мере того, как ребята приближались к магазину, их ссора смещалась в сторону.

– Как ты думаешь: когда кончается детство? – спросил Даник, смотря перед собой.

– Не знаю. Лет в десять, может раньше… Короче, когда ты понимаешь, что больше не можешь позволить себе беззаботную жизнь. Почему ты спрашиваешь?

– Все мы родом из детства, но всем там не хватит места. Кого-то жизнь выгонит раньше, – он ободряюще улыбнулся глазами, – а кто-то там останется до конца своих дней.

Веня почесал висок, переваривая эту мысль, но что-то не задалось. Он плюнул и сказал:

– Я тебя здесь подожду, а то я там задолжал немного.

Даник кивнул, и скрылся за дверью, из которой торчал поролон. Веня, присев на ступеньку, наблюдал за руганью пьяниц, которые вскоре махнули на всё и пошли клянчить мелочь.

– Живой! – радостно воскликнул Илья, проходивший мимо. – Я знал! Я верил! – он чуть с ног не сбил Веню своими объятиями.

– Не надейся, я раньше тебя не умру, – улыбнулся он.

– Каждый год прошу это на Рождество!

– Да пошёл ты.

– Слышал, что говорят? – присел он рядом.

– Из первых уст. Милицию встретил.

– Ты про этого усатого с лицом хозяйственного мыла?

– А ты откуда знаешь?

– Да я их по меньшей мере дважды видел! Они больше разглагольствуют, чем вынюхивают.

– А им и не надо, – пожал плечами Веня. – Этим дело занимаются серьёзные люди, кстати, те, что на Линкольне ездят. Своими глазами видел.

– Эх, такую историю испортили подробности! – махнул он. – Есть хочешь?